несёт свою добычу в логово. Туда, где будет владеть своей Куклой, срывать с её губ тихие стоны, сливаться с ней воедино и только к рассвету он выпустит её из своих рук, чтобы продолжить позже.
И так будет до тех пор, пока она не надоест ему. Хотя, он уже не был так уверен, что это произойдёт.
Губы Тайлера жадно захватывают в плен розовый сосок. Тихий стон.
Рука дразнит её нежные лепестки. Девушка подаётся вперёд, навстречу его умелым ласкам. Стройные ножки, как мановению волшебной палочки, расходятся в стороны, бесстыдно приглашая, заманивая его.
– Тебе нравится, когда я трогаю тебя здесь? – он проводит пальцем по набухшей горошине между ног.
– Да! – полустон-полукрик.
– А здесь? – он погружает в неё два пальца, отмечая, что девочка течёт, как опытная куртизанка.
– Да!
Мужчина накрывает её своим сильным телом, не прекращая движений пальцев. Становится жарко, трудно дышать.
Но она хочет большего. Здесь и сейчас. И пусть угрызения совести замучают её. Потом.
– Скажи, что ты моя, – он входит в неё лишь до половины, с трудом сдерживая свои животные инстинкты.
– Нет, – она тонет в его взгляде, растекается лужицей под ним, но не теряет самообладания. Не следует выкладывать сразу все козыри.
– Скажи, Кукла! – его член вонзается в мягкую плоть и снова замирает внутри.
– Нет! – София смыкает ножки на его талии, принимая в себя, пленяя его, лишая разума.
Тай смыкает пальцы на её шее и легонько сдавливает.
– Я твой Хозяин, признаёшь ты это, или нет. И будет так!
В ответ она лишь улыбается. Ему хочется стереть эту улыбку с её лица и хочется видеть её до конца жизни. Он хочет причинить ей боль, заставить слушаться и дрожать, но уже в следующее мгновение хочет защитить и спрятать её от всего мира. Посадить её в клетку с золотыми прутьями и хранить, словно бесценное сокровище.
Беспрестанно его губы скользят по нежной коже, пока руки все крепче, почти до боли, сжимают хрупкое тело девушки.
Размеренные движения превращаются в быстрые, рваные.
Она отдаётся ему со всей страстью и покорностью, переплетая свои пальчики с его, выгибает спину и извивается под ним.
Его рука жадно сминает упругую маленькую грудь, а затем перемещается выше, туда, где её губы шепчут его имя. Пальцы сдавливают её щёки, заставляя её смотреть ему в глаза.
Он больше не сдерживает свою низменную, первобытную похоть, вбиваясь в эпицентр её женственности со всей, присущей ему страстью.
– Тебе не больно? – зачем он это спрашивает? Разве ему есть дело до её самочувствия? Да, есть.
Вместо ответа София царапает его спину и содрогается от конвульсий оргазма. Как будто что-то внутри взорвалось и теперь она распадается на мелкие частички. Веки широко распахнуты, а тело блестит от капелек пота.
Победная
