Но это было бы такой трусостью.
Она не раз желала, чтобы кто-нибудь окоротил Ребекку и ее мужа, но не так же. Если к ним пришла Гвардия Ангелов – их часы сочтены. Анна поспешно встала на колени и попробовала помолиться, но в сердце смешивались страх и месть, как мутная вода, не пропуская чистых мыслей. Анна попросила о милосердии для этой семьи, сказала, что прощает их, повторила это еще и еще раз – бесполезно, слова звучали неискренне, плоско. За окном снова послышался крик – на этот раз мужской голос то ли требовал, то ли умолял.
Анна накинула на плечи плащ и вышла на улицу. В конце концов, мне-то нечего бояться, подумала она, и устыдилась этой мысли.
Один из Гвардии – невысокий плотный тириец с горбатым носом и короткими черными волосами – тащил наружу упирающуюся, рыдающую Ребекку. Ее муж уже стоял на коленях – прямо на улице – перед остальными. Ребекка, шатаясь, остановилась, испуганно оглядываясь.
– На колени, – приказал тириец и небрежно, одной ладонью, толкнул ее. – В доме дети, Шемхазай, – обратился он к командиру. – Что делать с ними?
– Пока что ничего, подожди.
Ответивший перевел взгляд на Анну, и она от страха наступила не в середину ступеньки, а на край, и чуть не упала. «Ангел», – подумала она.
Отличить ангела от человека было проще простого – только в неверном свете факела сначала можно было ошибиться. Ангелы легко принимали любые облики, но от них исходило сияние. Иногда невидимое, оно все равно казалось золотым. Главный в этой группе возмездия был ангелом.
Ангел стоял, обнажив меч, и продолжал смотреть на Анну. Она опустилась на колени, едва сойдя с крыльца. Ангел – и так близко.
Все знали, что в мире есть ангелы, что они ходят среди людей. Иногда их называли Стражами или Следящими – эти слова напоминали о том, что ангелы – прямое продолжение воли Бога, Его руки и глаза на земле. Слово ангела было непререкаемым законом – для всех, кроме отступников. Любой разговор с ангелом пересказывался сотни раз.
– У тебя есть дети? – спросил ангел.
– Нет, – виновато ответила Анна.
– Неважно. Иди и забери детей из дома, уведи к себе.
Анна послушно поднялась и заторопилась к двери, обойдя по широкой дуге и солдат Гвардии, и Ребекку с мужем, застывших в униженных, умоляющих позах.
Уговорить плачущих детей выйти на улицу было трудно; к тому же, Анна боялась, что они совсем раскричатся, увидев родителей. Дети могут не понимать смысла происходящего, но близость смерти они почувствуют. А в том, что Ребекку с мужем ожидает смерть, Анна не сомневалась.
Они вышли из дома в самое неподходящее мгновение – как раз тогда, когда слова «Отступники умрут» еще висели в воздухе.
По крайней мере, Ребекка и ее муж умерли быстро – Гвардия, как говорят, никогда не использует
