style="font-size:15px;"> Звуки, сорвавшись с уст эльфа, смешались со слезами. Рыданье с безмолвной молитвой. Ариан желал бросить слова в костёр за всех павших. Но не мог сказать и слова.
Вместо заупокойной песни, отправляющей светлые души в последний путь, последнего маршал-короля светлых эльфов прорвало бессловесным монологом. Внутренний барьер сломался, переполненный испытаниями. Ужас всего пережитого схватил мелкой тряской тело, сковал все члены. Эльф упал на колени и закричал так громко и люто, что перепугал волчью стаю, спешащую на запах крови с юга. Эндемики у этой земли всё же были. Но лишь одна волчья стая не убоялась войти на земли демонов.
Волки остановились в пути, подняли головы и все как один завыли, разделяя горе эльфа.
Долго Ариан приходил в себя у костра, не в силах проглотить и куска зажаренного мяса. Не в силах был он и предаться сну. Эльфу казалось кощунством спать там, где прочие обрели вечный покой. Стало стыдно и за разведённый костёр.
– Я… просто хотел выжить. – Обронил уже погасшим углям эльф. – Выжить, чтобы рассказать об этой битве. Вы заслуживаете памяти!
Набрав с собой остывшего мяса коня, Ариан засветло отправился к распахнутым вратам академии.
Тела магиков, магов и ректоров лежали в беспорядке истерзанными у врат, валялись по коридору, были пригвождены неизвестной силой на копья в каменные стены холла. Здесь свершилась последняя битва магов. И так же не было победителей. Какие силы призвали тёмные, чтобы победить за стенами? На этот вопрос Ариан уже не пытался найти ответа.
Лишь убедившись, что ни одной живой души в тёмных стенах не осталось, эльф перевёл дух. Взобравшись на самую высокую башню-дожон, он с трепетом в сердце встретил рассвет. Золото солнца разливалось по полю, подсвечивая каждую деталь предыдущего дня: тысячи павших воинов и магов нашли своё пристанище у опустевших тёмных стен среди знамён и штандартов. И эльфийский предводитель был не в силах свершить над павшими ритуал перехода. Вздумай он остаться под этими стенами хоть на месяц и работай могильщиком без устали каждый час, он не в силах был похоронить тела в каменной земле. Как не в силах собрать и гигантский костёр для всех.
– Боги мне в свидетели, я не в силах тому помешать, что падальщикам достанутся ваши тела, друзья мои и враги! – Закричал Ариан с башни ветру. – Не вините меня в том. Ибо я проклят одиночеством! Вздумай этот мир уцелеть, выжившие вернутся сюда и поставят вам памятник! Всем, кто отдал жизни ради того, чтобы жили прочие воздастся по памяти!
Ощутив, как же глупо звучат его слова на ветру, одиночка замолчал. Переборов новый порыв зареветь навзрыд, Ариан спешно покинул академию. Стараясь не смотреть на павших, он слепо пошёл на юго-восток, перебирая по пути фляги. Вода была не во всех, на донышке. Но как же жадно хватал о драгоценные капли губами. А затем опуская взгляд от неба, он вновь видел грязь и кровь на земле. Поднимал взгляд в новой попытке напиться, и заставал лишь бесконечное золотое небо.
Этот
