искра солнца падала в закат, а дел оставалось не в проворот.
Но я справился, почти….
– Смирно! Вольно!
Меня пытались слушаться, смутно понимая смысл приказов, но они старались.
– Фонфан этих на конюшню, пороть, вот того с наглой рожей ткни в зубы. Остальным лечь – отжаться.
Мдя…, выбить бы из них покорность и страх – цены б не было. А крестьяне у меня славные, сытые и сильные, потому что хозяин хороший.
Армия, вот о чём я мечтаю, армия, вот чего у меня нет. Смерды мои конечно широки в плечах и не так забиты как соседские, но бойцы из них никакие. И делать из них солдат не кому-нибудь, а мне.
Ребятки мои конечно постараются, им, если задачу поставить, в лепёшку разобьются, а сделают. Что Бильфуф, что Фонфан бойцы хоть куда и приказа моего не нарушат. Вот только смерды, какая из них армия….
Закат стремительно рухнул на голову, небо потемнело, и солнце стыдливо закрыло глаза.
– Я спать, а вы балбесы работать.
– Дык ёлы палы.
– Не дык, муштра перерыва не любит.
Ребята мои конечно раздолбаи редкосные, но меня слушают и выполняют приказы с детских лет. Почему? Да потому что я за них в ответе.
– Господин сеньор Ирон верховный главнокомандующий, все сто пятьдесят два бойца, – он поморщился, – к военной компании готовы!
Докладывал, конечно, Фонфан, лишь он способен хохмить в любых ситуациях.
– Куда остальные делись?!
– Дык не годны ни на что, опять же естественная убыль….
– Что за убыль!
– Ну…, стенка на стенку, повоевали слегонца, – заметив как я изменился в лице добавил, – похоронили всего троих, остальные оклемаются, живучие гады.
Слов не было, и потому я покрыл его матом сверху донизу, затем ещё раз. Друзья детства, что с них взять, носить тяжело, а выбросить жалко, таких как эти…, новых то хрен найдёшь. Вот и приходиться мириться с проблемами, откупаться от одних и убивать других.
– Завтра их должно быть двести и эти двести должны уметь держать строй и не бросать пики при появлении кавалерии.
– Опять ночь не спать….
Ничего, не поспят, так хоть лишний раз при деле будут, да и новых проблем не принесут.
* * *
Спать они, конечно, не спали и утром оба были на месте и все двести бойцов. Хотя, какие из сиволапых бойцы, так недоразумение одно. И проблемы, несмотря на приказ, были, новые….
– Сколько?!
– Отсев большой….
Я и без них знал, что за отсев. Старосты пяти деревень уже с утра толклись, робея и пыхтя, пред замковыми вратами, готовые подать челобитную по всей, установленной веками и лендлордами форме.
И этим плотить за убыль, опять же сбор урожая на носу, итак кучу народу от дел оторвали.
– Сколько?
– Две дюжины.
– Блин! Оладушки Вы мои! Своими руками задушу! Денег в казне и так с гулькину пи…, а Вы меня и вовсе по миру пустить
