вот, значит, где ты сутками пропадаешь, – весело проговорил доктор. – Что ж, дело хорошее, работа, она, как известно, из обезьяны человека сотворила. Хотя видок у тебя, надо сказать, неважнецкий. Пьёшь?
– А тебе-то что за дело? – огрызнулся Пётр, ворочая ящики с пивом. – Уму-разуму учить пришёл? Так и без тебя учителей предостаточно.
– Да на хрена ты мне сдался, чтобы тебе, дураку непутёвому, мозги вправлять. Просто шёл мимо, вот и заглянул.
– Ну и дальше что?
– А и то. Будешь продолжать в том же духе, сопьёшься, мужик, в два счёта. Это я как врач тебе говорю.
Пётр сухо, со злостью рассмеялся.
– Рано ты на мне крест ставишь, понял?
– Ну, крест, положим, ты себе сам ставишь. Могильный.
– А ты не каркай. Не выросло ещё то дерево, из которого мне гроб сколотят.
Доктор рассмеялся.
– А вот это другой разговор. Вот это я и хотел от тебя услышать. Значит, жить будешь, мужик. Это я тебе как врач говорю.
Он ушёл, не простившись. А Пётр, злой и внезапно протрезвевший, с остервенением проработал до вечера и к костру вернулся трезвым.
Прошло ещё несколько дней. Он продолжал пить, с каждым днём всё больше и больше. Теперь по утрам, едва продрав глаза, колотясь в похмельном ознобе, он сначала выпивал стакан водки, тайком припасённый с вечера, и лишь потом отправлялся на станцию.
Однажды вечером, когда он, сильно пьяный, отсыпался прямо на полу зала ожидания, на станции остановился состав. Это был пассажирский поезд дальнего следования. То ли в самом электровозе случилась какая-то поломка, то ли где-то впереди, по пути следования, возникла неожиданная проблема, только остановка поезда не была запланирована. Пассажиры высыпали на перрон и, в ожидании отправления поезда, разбрелись кто куда. Кто-то из них забрёл в буфет и бросил якорь там, кто-то, ворча и кляня всё на свете, кутаясь в плащ, бесцельно бродил по окрестностям станционного здания; несколько человек оказались в зале ожидания.
Среди этих последних была респектабельная молодая пара, мужчина и женщина. Было видно, что и он, и она являются людьми с достатком. Оба брезгливо морщились, проходя по тёмным, сырым закоулкам станции, нетерпеливо поглядывали на часы и тихо переговаривались друг с другом.
Оказавшись в зале ожидания, они не сразу заметили валявшуюся на полу фигуру пьяного бродяги. Но вот её взгляд случайно упал на заросшее щетиной, испитое лицо Петра Суханова. Она вздрогнула и остановилась.
– Что с тобой, Ларочка? – спросил её спутник.
– Посмотри, – прошептала она, не отрывая застывшего взгляда от пьяницы. – Это же… это же…
Мужчина скользнул взглядом по Петру и с отвращением отвернулся.
– Да на что здесь смотреть? На это обпившееся животное?
– Да это же… Серёжа! – вырвалось у неё.
– Это? Это Сергей?
