дозволено Юпитеру, то не дозволено быку» не понятно детям не из-за того, что они не знают, кто такой Юпитер, и плохо представляют себе быка. Оно не может быть им понятно, потому что они не видят разницы между собой и взрослым, а если и видят, то всячески стремятся ее устранить. С другой стороны, малыш все время отстаивает свое право на самостоятельность. Между высказыванием годовалого малыша «Я сам», его нежеланием сидеть на руках у взрослого и фразой 16-летнего подростка «Когда хочу, тогда и приду» и его нежеланием подчиниться воле взрослых психологически нет никакой разницы. И там и тут – отстаивание своего права на самостоятельность, желание освободиться от зависимости. Это на первый взгляд неразрешимое противоречие является ядром психического развития ребенка, а внешне противоположные линии (желание жить самостоятельной жизнью и походить на взрослого) тесно связаны между собой.
Если проанализировать эти две тенденции в психическом развитии детей, то можно увидеть, что различные сферы общения ребенка реализуют разные тенденции. Так, например, в общении со взрослым малыш удовлетворяет свое желание походить на него. Он пытается, правда, не всегда удачно, подражать взрослому, говорить такими же, как взрослый, словами, обсуждать темы, которые интересуют взрослого, – другими словами, он лучше или хуже играет роль взрослого. Однажды мои знакомые пожаловались, что их ребенок помешал им пригласить няню. Когда та позвонила по телефону, трубку взял пятилетний Вова. Он вежливо поздоровался и старался как можно честнее отвечать на задаваемые ему вопросы. Но вот, вероятно, вспомнив, что взрослые не только отвечают на вопросы, но и сами о чем-нибудь спрашивают, желая поддержать «светский» тон беседы, мальчик тоже задал вопрос звонившей няне и этим все испортил. «Что же за вопрос?», – удивилась я. Оказалось, Вову спросили, хорошо ли он кушает, а он ответил: «Я-то кушаю хорошо, а вы как кушаете?» Няня обиделась и повесила труб ку. Пришлось мальчику идти в детский сад.
Или, например, прихожу как-то в базовый детский сад, а там переполох. Миша К. вдруг стал плеваться и произносить длинные фразы, состоящие сплошь и рядом из неприличных слов. Его стыдили, наказывали, но он продолжал свое. Главное, чем были возмущены воспитатели, что все это мальчик делал очень демонстративно, даже не пытаясь скрыть от окружающих. Надо было спасать Мишу. Привожу его к себе в комнату и предлагаю поиграть. Ребенок с радостью соглашается. Оказывается, он больше всего любит играть «в машины», а когда вырастет, обязательно будет шофером, как дядя Вася. Начали игру: я – пассажир, Миша – шофер. Как только я обращаюсь к нему, он плюет на пол и произносит злополучную фразу.
Начинаю осторожно его расспрашивать, разумеется, не ругая, и очень скоро выясняю, что это дядя Вася так плюет и говорит эти самые слова. Не может же дядя Вася – кумир и образец для подражания – говорить плохие слова! Желая на него походить, мальчик и совершал ежедневные «преступления».
Подобных
