вина. Ну, в общем, прибыль мою отобрали, и полетать предложили, – сказал Гамаюн, почесывая свою филейную часть птичьей туши.
– Что ж за князь такой? – спросила Гамаюна, вспоминая, что братья как раз хотели эти бои по тарелочке посмотреть, да бабушка не разрешила.
– Не знаю я, пришлый какой-то, случайно в сказку попал, – нахохлился Гамаюн, теперь почесывая второй ушибленный филей, с другой стороны.
– Ты же говорил, случайностей не бывает, – напомнила птице.
– Не бывает. А этот неожиданно на поле появился, и сразу же, как давай махать кулачищами направо и налево, не разбирая, кого бьет. Я к нему потом подходил, – снова почесал второй филей, – Пытался с ним договориться о компенсации за утраченную прибыль, вместе работать предлагал, – угрюмо сказал Гамаюн.
– А он что?
– Отказал, – проворчал Гамаюн.
Сидели мы, пригорюнившиеся, у пенечка, с половинкой курицы. Вздохнули одновременно, отчего земля волной пошла, подкидывая деревья, и ветер снес еще новые макушки, уже дальше.
– Да что ж это за лес-то такой?! – услышали возмущенный мужской возглас со стороны осыпавшихся веток.
Мы с Гамаюном насторожились. Голос показался знакомым и мне, и ему, переглянусь. Оба, не сговариваясь, стали потихонечку отползать к краю полны, в надежде, что нас не заметят. Курицу Гамаюн прихватил с собой в клюве. Успели спрятаться в кустах на краю поляны как раз перед тем, как владелец голоса вышел на нее.
– Он! – вместе прошептали мы с Гамаюном.
Знакомый мне молодец стоял у нашего пенька и оглядывался – видимо, прикидывал, в какую сторону направиться.
– Ты его знаешь? – опять одновременно спросили друг у друга.
– Ты первый говори, – ткнула птицу в бок.
– А чего это я? Сама, небось, на него глаз положила, а теперь по кустам прячешься, – проворчал недовольный Гамаюн.
– Ты хоть думай иногда! – чуть громче на него прошипела, – Если бы положила, зачем бы по кустам пряталась? – постучала ему по лбу. Звук получился хороший такой, звонкий.
– Значит, колдануть на него успела, – предположил следующее.
– Он что ли тебя полетать попросил? – кивнула в сторону молодца на поляне.
– Он, – проворчал Гамаюн.
– И кто это у нас тут? – раздался мужской голос, и кусты над нашими головами раздвинулись.
Мы вжали головы в плечи.
– Может, ты его развеешь? – с надеждой шепотом спросил Гамаюн.
– Пробовала, не получилось, – так же шепотом ответила ему.
– Ах, так это ты?! – меня потащили за косы из кустов.
– Мамочка, – пискнула, перебирая ногами, стараясь успеть за своей головой.
Гамаюн важно вышел из кустов с видом боевого петуха.
– Ты почто девку за косы таскаешь? – грозно спросил Гамаюн и стал лапами землю рыть, ну точно, как наш петух в курятнике, перед тем как напасть.
– Она
