оставила меня в покое. Теперь я ограничиваюсь только словом «Вселенная». Повторяю его снова и снова.
Бэлла ушла.
У меня шевелятся губы, но кажется, с них не слетает ни звука.
Я должна быть хорошей.
Быть хорошей.
Быть нормальной.
Я
должна
быть
нормальной.
Улыбайся.
Надо
улыбнуться.
– А, привет, Лили, – говорю я. Голос слегка дрожит, но слова вроде бы те, что надо. – Эм-м… не входи!
Под конец я срываюсь, как раз когда она входит в комнату. Она замирает. Я делаю неуверенный шажок к ней и сажусь на кровать, потому что меня не держат ноги.
– Ой, Элла… – Лили прелесть. Она теряется: я раньше на нее не рявкала. – С тобой все хорошо? Мне твоя мама разрешила подняться к тебе. У тебя же теперь нет мобильника, вот я и зашла… – Я вижу, как она замечает мой телефон, лежащий на кровати. – А, так его вернули?
– Да. Вернули. М-м.
Будь нормальной.
– Извини. – Я тщательно выговариваю это слово так, как сделала бы Элла. – Кот притащил птичку. Ужас, как жестоко. Меня аж затошнило. Извини. Лучше не входи. Пришлось избавить ее от мучений. Я… была… вынуждена…
Приходить в себя слишком трудно. С каждым разом все труднее. Однажды я не справлюсь. Однажды застряну в Бэлле. Ей только того и надо. А я этого не вынесу. Только бы этого не случилось никогда.
Звон в ушах постепенно слабеет, потом почти умолкает. Мир снова обретает четкость.
– Вот дерьмо гадское, – отзывается Лили. Ей меня не понять, и я даже объяснять ничего не стану. Вдруг она не захочет больше дружить со мной, а она мне нужна. Она мне нужна. Она часто меня выручает, даже не подозревая об этом. – Ох, бедная Элла! У меня салфетки есть. Сейчас дам.
Она направляется ко мне. Хамфри припадает к полу, потом срывается с места, проскальзывает у ее ног и вылетает из комнаты на лестницу.
Я тяну Лили к себе, чтобы она села рядом со мной на кровать, и обхватываю ее лицо руками. Только бы она не увидела, что я натворила. От ощущения ее пружинистых волос между пальцами я успокаиваюсь. Я сейчас с Лили.
– Нет, правда, – говорю я, глядя ей в глаза. – Не смотри. Я сама все уберу. Может, сбегаешь вниз и попросишь у моей мамы пластиковый пакет?
У меня начинается икота. Только этого не хватало. Раньше с Бэллой было гораздо легче справиться. Я никогда не подпускала ее к Лили. Но в последнее время становится все хуже и хуже.
– Конечно. Вот дерьмо. Бедная ты бедная, Элла.
Она обнимает меня, и я всего на миг придвигаюсь к ней, уткнувшись лицом в ее плечо. Ее распущенные волосы щекочут мне лицо. Я льну к ней, а потом заставляю себя отстраниться.
Она выходит, а я берусь за голову. Это ужас, я так больше не могу. Джек, наверное, тоже задумался, почему я выпроводила его. А Лили вошла в мою комнату и застала там Бэллу. В следующий раз будет еще хуже, и об этом станет
