своей работе… И обо мне. Продолжать жить дальше.
Она грустно кивнула и отвела взгляд. Ральф поднялся и потянулся:
– Я ухожу.
– Что? – Виктория не хотела, чтобы ее вопрос прозвучал резко, но сын удивил ее.
– А почему нет?
Она снова посмотрела в окно на черное небо над крышами домов.
– Мне казалось, ты захочешь остаться дома сегодня вечером и составишь нам компанию.
– Нет.
Виктория услышала, что он направился в сторону двери.
– Мне нужно уйти, как ты не понимаешь! На меня здесь все давит. Я просто схожу с ума! Иди к Саломее. Ей уже давно пора быть в кровати.
Виктория уставилась на него, словно впервые услышала имя дочери. Любимая Саломея. Малышка ведь еще не ужинала, она должна идти к ней. Необходимо быть сильной, как сказал Ральф, ради благополучия детей. Они – главное в ее жизни, и она любит их всей душой. Но горе словно сковало Викторию.
– Я приготовлю пасту, – сказала она, смягчившись. – Ты поешь перед уходом?
– Я не голоден.
– Но ты давно ничего не ел.
– Перекушу позднее.
Виктория проводила Ральфа взглядом. Он вышел из комнаты, и она слышала, как он зазвенел ключами, которые лежали на столе в холле, надел пальто, обулся и с силой захлопнул за собой дверь. Затем она встала, задернула шторы, отгородившись от холодного вечера, и, медленно переставляя ноги в больших розовых тапочках, спустилась по лестнице к дочери.
Глава 3
Четверг, 10 декабря
– Вот, выпей! – Трейси со стуком поставила чашку на прикроватный столик Кэт и присела рядом. – Как ты себя чувствуешь?
Кэт проглотила слюну: рот пересох, и она чувствовала неприятный привкус. Голова кружилась – слишком много дешевого вина было выпито вчера вечером. Понятное дело, проспав весь день на диване, она была полна сил, и они с Трейси очень долго не ложились, курили и пили красное вино.
Поднявшись на локте, Кэт сделала глоток из чашки. Чай был горячий и сладкий. Трейси положила два куска сахара – именно так, как Кэт любила.
– Отвратительно, – наконец ответила Кэт и упала в кровать. – Который сейчас час?
Трейси взглянула на часы на запястье.
– Семь сорок. Мне уже пора идти. И ты давай поднимайся.
Желтые волосы Трейси были мокрые после душа, от нее пахло мылом и шампунем. Она надела красный свитер крупной вязки и джинсы. Какой смысл наряжаться, если работаешь в химчистке?
– Тебе нельзя пропускать работу, иначе потеряешь ее, – предупредила Трейси.
– Я и не собираюсь.
На самом деле Кэт не была уверена, хватит ли у нее силы воли подняться с кровати, не говоря уже о том, чтобы провести на работе целый день. Она сделала еще один глоток.
– Только допью чай. Спасибо тебе…
Неожиданно Трейси встала и сдернула одеяло с кровати. Кэт стало холодно, хотя она была
