е когда-то подарил Дилан. Листы в нем уже закончились, и я стала вклеивать новые, думаю пора второй дневник, для следующей страницы, уже, в нашей жизни. После последней записи прошло чуть больше года, время словно песок, песчинка за песчинкой неумолимо бежит вперед, но в жизни оборотня это целая пустыня. Время…хм…никогда не задумывалась о нем и перестала вести ему счет после первых ста пятидесяти лет.
Несмотря на то, что Декстер предал нас, мы все же похоронили его, как подобает. Отец рассказал, что Мелисса шантажировала Декстера.
Наконец наша жизнь перешла в штиль, а не как раньше неслась по волнам бурной реки. Мы обжили нашу деревню, построили огромный и обалденный дом с большими и просторными комнатами, а самое главное звуконепроницаемые. Я поддерживаю связь с родителями, мы созваниваемся каждый день. Мама уже привыкла к своей «беспомощности», а папа…он просто рад, что снова нашел нас. Но я сейчас нахожусь в необычном и, для меня, не привычном статусе – невеста. Наконец перестала рассматривать кольцо. С подготовкой к свадьбе я не тороплюсь, хотя Дилан настаивает на этом. Конечно, я хочу замуж и именно за него, но я боюсь потерять себя в браке. Мне нравится порхать в ванильных облаках. Но я решила, что на моей свадьбе обязаны быть мои родители. И так как медальон окончательно утратил силу, пока не найду способ снять проклятье с папы, свадьбе придется подождать!»
– Что пишешь? – внезапно за спиной появился Дилан, и обхватил Сэм за плечи.
– Просто мысли – она захлопнула дневник – не красиво, между прочим, подкрадываться.
– То, что ты не слышала, как я подошел, только твое упущение. И мне показалось, что я видел слова про свадьбу. Сэм, почему ты откладываешь ее?
– Я не откладываю ее, просто хочу, чтобы мой папа вел меня к алтарю и при этом у него не было прожигающего желания перерезать половину гостей и в первую очередь жениха с невестой.
– Просто у меня такие мысли…даже не знаю.
– Перестань. Отбрось ненужные мысли, наша свадьба будет самой волшебной и самой запоминающейся.
– Обещаешь?
– Обещаю – Саманта обняла его и крепко поцеловала.
Дилан вышел из комнаты, оставив Сэм наедине со своими мыслями. Их спальня находилась на втором этаже особняка. Саманта распахнула двустворчатые стеклянные двери и вышла на балкон, он был весьма просторным, украшенный цветами и расположенными на нем двумя удобными креслами.
Приятное весеннее солнце проникало сквозь густую листву деревьев, в которых задорно играл свежий ветерок, на улице был конец апреля, но по-летнему тепло. Парни на улице резвились, играя в мяч, Хлоя разместилась на крыльце дома и принимала солнечные ванны. Только не было видно Кейти, вероятно она снова хозяйничала на кухне, последнее время миссис Томпсон увлеклась кулинарией. Сэм глубоко вдохнула бодрящий свежий воздух, весной лес надел самый яркий наряд зеленых оттенков, готовясь к летнему сезону. В окрестностях снова стали появляться животные, зимой стая была вынуждена охотиться, чтобы, как говорил Уилл: «Не одомашниться окончательно».
Сэм вернулась в комнату и не торопясь оглядела ее. Теплые тона коснулись стен и мебели. Прямо перед кроватью, на полках располагались различные фото рамки с запечатленными счастливыми моментами в их жизни. Одним из последних увлечений Саманты стало собирание книг, большее предпочтение она отдавала английской литературе о красивой любви, королевских балах и рыцарских турнирах. Она села в кресла и задумалась.
1848 г. Франция.
По мостовым, выложенным маленькими серыми камешками, слышался стук лошадиных подков, которые тянули за собой различного вида кареты. Толпа самых богатых и влиятельных людей торопилась в сторону огромного замка, из которого гремела музыка. Цепь карет тянулась через ворота замка, и останавливалась возле широкой лестнице, ведущей к входу. Где их встречал церемониймейстер и громко объявлял прибывших гостей.
Зал постепенно заполнялся, и гул немного заглушал музыкантов, которые располагались на балконе второго этажа, прям над длинным столом.
– Герцог и герцогиня Ля Руж – громко объявил церемониймейстер.
В проходе появилась чета Ля Руж. Он был высоким статным брюнетом в изящно сшитом, сюртуке, который подчеркивал его величественную осанку, а слева от него высокомерная дама с высоко поднятой головой и полуприкрытыми глазами, она нервно обмахивала себя веером, корсет ее пышного платья, явно перекрывал ей весь кислород. Герцогиня Ля Руж была третьей женой герцога. О нем ходила слава, как о любителе женщин.
– Барон и баронесса Моранси – снова раздалось на весь зал.
Барон Пьер Моранси это круглый маленький старичок в костюме, который еле сходился на его пузе. Пьер был из тех, кто даже в свои годы старался зажать в темном углу молоденькую горничную, но и его супруга – не пример верности,
