знаков, и настоящий шедевр. Гений не волен был противиться навязчивому пиару, и познаниям новомодных дизайнеров в вопросе о том, что именно будет хавать современный читатель, что продается, а что нет. Если какой-нибудь бедолага хотел обмануть и заставить непривередливых читателей заглянуть в свои творения, то он готов был на многое. А потом ему же доказывал, что классика давно никому не нужна, и хорошо, если хорошей будет литература, да что там, просто чтиво, для среднего уровня. И он сам этот средний и определил. И сказал бы уж, что просто жить не на что, и очень хочется, как та самая дамочка, которая каждый год выпускает и пишет столько книг, сколько лет ей уже исполнилось. Она хотя бы не скрывается, не врет, не лукавит.
В данном случае он говорил не о Виктории. С ней будет как раз совсем другая история, она-то иных бед натворить успела, и теперь он, оборотившись этаким графом Монтом и Кристом, должен был устанавливать истину и какую-то справедливость, сама же она и не собиралась этого делать, словно ее и не касалось совсем. Ах, были времена, когда его просили и молили явиться не меньше трех раз, да когда они были, он и сам плохо помнил то, что было когда-то в далеком прошлом. Теперь врывался, все переворачивал и делал то, до чего бы они ни дошли. Вот сказал один из его собратьев о том, что никого ни о чем не надо просить, образно сказал, а поняли все буквально, и не просят, черт бы их побрал, а могли бы иногда и попросить, не переломятся от этого.
Зачем это ему было нужно? А черт его знает зачем, ну за тем, может быть, что роман был о нем и ему не все равно, кто как и почему его украл и присвоил…. А что не все равно, они со временем узнают, не стоит все карты сразу раскрывать.
Демаб, – этот демон войны, которого когда – то звали Аресом, сыном Геры и Зевса между прочим, богом безрассудной войны, если быть точным. Он знал только одно, если появилась такая уверенность, что правда все равно выплывет наружу, то это и должно случиться. Если думают они, что справедливость должна существовать, то пусть она и существует. И если сказал когда – то гусар, «но есть и высший суд, наместники разврата», то почему бы ему не быть хотя бы в отдельно взятом случае, связанном с романом о нем.
Да и не только о нем, а обо всей его крылатой братии, о той семерке, которая была сброшена на землю после бунта бессмысленного и беспощадного.
Правда, тогда тот самый гусар просто изливал свою горечь и злость на весь мир и о самой справедливости он вовсе не думал, как это обычно с людьми случается, но это гусар, а он – совсем другое дело. Можно спорить о том, как он ее видит и понимает, но это все-таки вариант справедливости, и пусть кто-то рискнет с ним о том поспорить.
Но для начала Демаб решил просто познакомиться с миром, в котором довольно давно уже не бывал, и с миром книжным, надо было знать, во что ввязываешься, даже если ты и ангел Смерти. Самому ему, конечно, ничего не будет в любом случае, но вдруг какого гения мимоходом спровадишь на тот свет раньше срока, а он
