средний режим. У девушки процессор сразу сам включался на турбо.
– Э… как вас там.
– Олеолеу.
– Идите к нам работать, Олеолеу. Посадим на диагностику.
– Я же в кинотеатре. Мне надо во ВГИК. Михалков обещал.
– Сейчас он, разбежится.
– Он уже фермеру дал на трактор! Все видели. Все же может! Что для него ВГИК какой-то.
Зимин уехал на серебряном дэу седане.
Олеолеу задумалась. Ее совершенно не волновало никакое турбо. Она догадывалась, что люди ее используют как выключатель. Даже тетя Регина, такая плечистая, и стойкая, такая упрямая и прямая, которая не дружит с мамой Олеолеу, работающей в колонии для подростков. Значит, в самой Олеолеу нет ничего ценного, никакого человеческого фактора? А только, значит, диагностика? У Зимина холоднющие серые глаза, пепельно-русый ежик. Он, когда говорит с тобой, голову клонит на плечо. Ломается? Или незримая беда птицу подбила?
Еще через месяц они на такси вернули ему всю систему.
Зимин столько потратил сил для спасения чести фирмы и вот тебе, на тебе. Он дал им другой, только что отремонтированный процессор и показал, что тот летает. Не мог же он дать им новый, они что, совсем? Через две недели все повторилось. Почему-то программы, установленные, как положено, на этом компьютере ехали и не держались. И никаких не было вирусов, Доктор Вэб ничего не говорил, Касперский молчал, и другие… Тоже ничего. А не работало. А привозили в фирму – все работало.
Зимин пошел на замену жесткого диска. Напрасно. Теперь на тетю из березовой рощи сбегалась смотреть вся фирма. Фотографии, отсканироанные и пропущенные через компьютер, вышли из принтера с рогами.
Все замолчали. Все были культурные люди и не могли себе позволить. А тетя Регина могла.
– Я подам на вас в суд! – гордо сказала тетя. Румяная племянница молча улыбалась. Было понятно, что фирма проиграет дело, гарантия еще не вышла. На директора лучше было вообще не смотреть. Боб Корицын, плотный весельчак, проходил мимо с отсутствующим лицом.
– Повремените недельку, – робко предложил самоуверенный Зимин. – Столько мучились, неделя ничего не решит. А про себя подумал: «Молчаливая скво, помоги мне. Прости, что испортил твое фото. Я был жесток. Но мне грозит полный крах, молчаливая скво». Так он называл Фаю с фиолетовыми очами. Девушку, которая ушла от него из-за него и унесла полжизни.
– У кого вы купили дом, если не секрет? – в коридоре спросил он тетю Регину.
– Неважно. Богатый жулик, который просит с меня больше, чем договаривались. Видите ли, баня… Теперь ходит, замки грозит сорвать.
– Вы что, не заплатили за дом?
– Заплатила. Только это не ваше дело. Вы за собой смотрите.
– Не мое, конечно. Есть телефон или адрес?
– Не знаю.
Никто не видел, как в час рассветный золотой по березовой роще прогуливались двое. Но прогуливались они не просто так, а, можно
