как по писаному. Катя, замороченная кучей своих обязанностей, физически не успевала всё выполнять. Она не доверила бы ключ от подсобки с элитным алкоголем никому… кроме своего нового возлюбленного, с которым уже наметила встретить такую далёкую, по её мнению, старость. Давид со скучающим видом взял ключ, поинтересовался, что нужно делать, и повесил его на верёвочке на крепкую шею борца-полутяжа. Дело было несложным: подавать элитный алкоголь по требованию менеджера зала. В зале элитный алкоголь размещался в закрывающихся стеклянных шкафах с электрической подсветкой. Этакое новое веяние торговой моды и защита от любителей дорогого пития без оплаты.
Став хранителем заветного ключа, Давид Богданович (тут ваш покорный слуга – автор – употребил имя-отчество, подчёркивая сразу же повысившийся статус работника) сильно поднялся в глазах кассиров, продавцов, уборщиц, обвальщика и остального персонала. Его уже воспринимали не просто как грузчика, а как человека с ключом от элитного алкоголя. Новое положение, возвысив над остальными, дало возможность быть более свободным. Никто уже не мог крикнуть: «Эй, кто-нибудь из грузчиков, машина пришла!» Кричали конкретно: «Замир! Срочно на разгрузку!» Это надо понимать. Так вот, Давид Богданович, выбрав удобное время торгового затишья, зашёл в заветную «каморку папы Карло» один и запер за собой дверь. Он уже посещал сей заветный волшебный склад, когда Катя проводила вводный инструктаж, показывая разноцветные ряды с «элиткой», наклоняясь к нижним полкам и прижимаясь большими упругими ягодицами к доверенному хранителю ключа. Своими неоднозначными действиями она не позволяла Давиду сосредоточиться на главном. А главной в этой каморке «дорогого добровольного безумия» была заветная норка, из которой выбегала, по словам Кати, маленькая актриса в мягкой серой плюшевой шубке. Кошка Муся, видимо, о чём-то таком догадывалась. Она частенько задерживалась у двери в каморку, принюхиваясь и припадая на передние лапы, пытаясь заглянуть под дверь. Тщетно. Дверь, обитая железом, закрывалась плотно и неприступно. Сейчас же, когда новоиспечённый хранитель ключа был один, интимность одиночества слегка будоражила возможной вероятностью прикосновения к будущему. Не зажигая основной свет, он включил прихваченный с собой фонарик. Полки отсвечивали яркими этикетками красивых бутылок, навевая приятные воспоминания весёлых загулов недалёкого прошлого Давида. Минуты две всё было тихо. Ром достал из кармана вкусно пахнущую ванилью булку и положил её у щели между стеллажами. Долго ждать не пришлось.
Говорили с глазу на глаз.
Вскоре передняя часть полки перед пузатыми, витыми и продолговатыми бутылками одномоментно превратилась в цирковую арену. Алле! И на арене появилась серенькая актриса. Она продефилировала вдоль края. Остановилась. Поднялась на задних лапках и смешно и очень игриво завертелась вокруг своей оси. Один-единственный зритель был благодарным. Он тихо, но отчётливо зааплодировал, боясь спугнуть симпатичного зверька.
