ой и поддержкой мужу? Ильбрукские красавицы давно разочаровали тирра своими завышенными требованиями и капризами. Последняя женщина, которая вызвала в нем неподдельный интерес, оказалась иномирянкой из странного немагического мира под названием Земля. Только Юлия отдала сердце не ему, а наследнику престола террано Громиеру. Что ж, Микас готов признать, что террано более выгодная партия, и он вполне понимает девушку.
С этими мыслями тирр походкой хищника на охоте подошел к шкафу, запертому на замок. В нем хранились наиболее ценные и редкие лекарственные препараты и магические снадобья. На секунду задумался, потер двумя пальцами замок, решая, открыть его или нет, резко выдохнул и вставил ключ в скважину. А затем медленно, словно преодолевая сопротивление, достал небольшую колбу с зеленой флуоресцирующей жидкостью. Это был знаменитый эликсир Кобейна, который мог показать, чиста ли девушка, и поставить ей порядковый номер шалавы, если чистота испытуемой оказывалась под сомнением.
Когда-то давно наследник престола с другом стащили эликсир у самого чокнутого профессора и отправились по миру искать своих суженых. Парней разоблачили, но в виду высокого статуса родителей пожурили и отпустили с миром. А пока велись разборки, остатки эликсира остались без присмотра. И рачительный доктор не преминул прибрать бесхозную колбу.
И вот теперь он держал ее в руках, размышляя как лучше использовать жидкость с пользой дела…
Глава 1
Анатолий Михайлович, главный врач психоневрологического интерната делил всех женщин по хлебному принципу. Худых он звал сухариками, с приятной полнотой считал булочками. Кода полнота была на грани приятности, то девушка перекочевывала в булки и даже буханки. А когда телеса расползались до невероятных размеров, то женщине присваивался статус квашни.
Милослава Олеговна, его зам была на грани булочки и булки. Округлые, несколько тяжеловатые формы при тонкой талии не портили женщину, а придавали ей особой пикантности. Рыжие буйные локоны, обрамлявшие лицо выдавали страстную натуру, а зеленые глаза намекали на родство с ведьмами, если те когда-то существовали в нашем подлунном мире. И лишь тяжелая черная оправа очков делал лицо женщины деловым. Только в интернате эту красоту оценить было совершенно некому.
Большинство постояльцев перекочевывали сюда из детских домов, так как степень умственного развития не позволяла им найти свое место в обыденной жизни. Чаще всего это были взрослые тети и дяди, которые на всю жизнь остановились в состоянии где-то в районе 10 лет. Нет, сексом они как раз очень даже интересовались, но на большее в области отношений между мужчиной и женщиной способные не были. Конкретно в этом заведении не было ни одного Наполеона, Гитлера или другой известной исторической личности. Изредка встречались лишь голоса в головах, но и те призывали раздобыть бутылку водки, а не покорить мир. Они все были обречены прожить за глухим забором до конца своей странной жизни.
На волю выходили лишь единицы. Причин обычно было две: кого-то забирали родственники, считая, что близким людям будет лучше дома, и по решению консилиума врачей. Только консилиум выписывал не тех, кто выздоровел, а тех, кто был неудобен интернату, так называемых бегунков, которые норовили перейти в статус бомжей и пополнить ряды вокзальных алкоголиков. По статистики, ни один из бегунков не смог приспособиться к вольной жизни, сгорая очень быстро.
Мила давно хотела выйти замуж и совершенно не скрывала этого стремления. Проблем была лишь в том, что под рукой не оказалось ни одного хоть как-то подходящего кавалера. Не с пациентом же связывать свою жизнь?
Анатолий Михайлович своего зама ценил не только как отличного работника, но и как страстную женщину. Да только главврач был давно и вполне счастливо женат, и, несмотря на наличие любовницы, с женой расставаться не спешил. Мила же считала, что в возрасте тридцати лет с хвостиком секс обязательно нужен для поддержания физического здоровья.
– Милочка, как у нас сегодня обстоят дела? Все ли на месте? – поинтересовался как обычно главный, входя в приемную утром. Он часто грешил тем, что опаздывал на работу, оправдываясь тем, что начальство не опаздывает, а задерживается.
Милослава, зная об этой слабости начальника, вынуждена была приходить первой, иначе слаженный механизм интерната мог дать сбой. Мужчина тем временем подошел к девушке и по-отечески чмокнул ее в лоб, а затем с удовольствием шлепнул по упругой заднице. Ему нравилось смотреть, как его боевой зам вспыхивала как уголек, но при этом не смела возразить распустившему руки начальнику. Хозяин учреждения прошел и сел на место, которое до прошлой недели занимала его секретарша. Но не далее как в пятницу она вышла в декрет.
– Вы подали вакансию в службу занятости? – уточнил мужчина, вальяжно развалившись на кресле и ослабляя узел галстука. Белый халат надеть он еще не успел. Взгляд при этом похотливо скользил по аппетитной фигуре зама, затянутой в синий костюм, который выглядывал через не застегнутый халат. Иногда ему
