в деталях образ горбуна: костистые руки до пола, выпученный глаз со зрачком во всю радужку, скрюченное тело…
– Знаю такого, – кивнул я.
Иггельд раскинул руки:
– Это все я делаю, чтобы адаптировать артефакт к нашим реалиям, чтобы он не выдохся после первого использования и никому не навредил. Ты ведь сейчас хорошо себя чувствуешь? Можешь подождать несколько дней?
Я покосился на артефакт, шагнул к нему, протянул руку в перчатке, он ожил, посветлел, задергался, как вырванное из груди сердце, борозды наполнились багряным светом.
– Зловещая штуковина, – проговорил я, руку убрал.
Даже не верится, что она способна приносить пользу. Иггельд щипцами положил его в контейнер, отдал контейнер мне:
– Отнеси в сейф, в отделение, куда мы кладем деньги.
Код знали только я и он. Проницательный Иггельд понял, что в моей душе зародились сомнения, и таким образом показал, что безгранично мне доверяет.
– Ты уверен, что все пойдет как надо, когда закончишь работу с приборами? Кстати, расскажи мне, что зачем. Например, зачем это кресло и излучатель, почему вокруг стальные пластины, как я узнаю, подействовал ли артефакт на мою болезнь.
– Сейчас никак не узнаешь, – Иггельд подошел к креслу, надавил на рычажок, и выехал приемник с углублением ровно под артефакт. – Нужно будет дождаться обострения, сейчас ты себе только навредишь. Смотри, сюда мы положим арт, и он будет подпитываться от аккумулятора, – он погладил металлический прямоугольник. – Его должно хватить на много лет.
– А излучатель? – не унимался я.
– Он генерирует энергию и передает импульс на расстояние до ста метров. Желающих исцелиться будет много, если каждого сажать в кресло, мы вообще не справимся.
– Зачем тогда оно вообще нужно? Шлем этот…
– Не нужно, ты прав, но с чего-то надо начать. Оно было изначально, потом пришло оптимальное решение. Если тебе интересны расчеты, чертежи и прочее, посмотришь в главном компе, все в открытом доступе.
Вопросов осталась масса, но я приберег их, потому что Иггельд не дурак и ответы придумал заранее. Лучше сделать вид, что я со всем согласен, всему верю, и самому провести расследование, как все обстоит на самом деле.
– Если ты не сильно устал, у меня есть пациент, на котором испытаем арт. Мартышка Нюша. У нее опухоль мозга.
На лице Иггельда проступила скорбь.
– Ей осталось совсем немного. Вот и посмотрим.
– Да, обязательно разбуди меня.
Я ощутил себя идиотом с отвисшими от лапши ушами. Иггельд точно знал, что получит в результате сборки, мало того, он сталкивался с такой сборкой и раньше, но в тот раз что-то пошло не так, потому он и вцепился в меня – лучшего специалиста по сборкам. И хотя мы много лет делим хлеб, посвящать меня в детали он не спешит и относится настороженно.
Или нет, или во мне проросли слова Пригоршни, которому
