выполню его. Желаете ли ужин?
– Нет, сегодня обойдёмся без ужина, – отказалась я. – И вообще, я пока не князь, поэтому предлагаю поступить следующим образом: сегодня мы с друзьями очень устали и в ближайшее время собираемся принять ванну и лечь спать, так что до завтрашнего утра прошу нас не беспокоить. За кровати спасибо. Это всё, спокойной ночи, Габриель!
Попытка поскорее выпроводить камердинера не увенчалась успехом: он грациозно поклонился и произнёс:
– Как прикажете. Я распоряжусь, чтобы служанки пришли и помогли вам совершить омовение и переодеться ко сну.
– Это лишнее! – поспешно отказалась я, представив, какой сюрприз будет ждать служанок в тот момент, когда князь изволит раздеться.
– Мой князь, вы не дали никаких указаний о ночном облачении! Какой предпочитаете костюм для сна?
Сколько ещё подобных вопросов он намерен мне задать? Я с ног валюсь от усталости и совсем не горю желанием расспрашивать камердинера об ассортименте здешнего нижнего белья. Как бы тактично намекнуть, чтоб валил отсюда и всех слуг с собой забирал?
– Послушай, Габриель, пусть кто-нибудь принесёт всё, что у вас есть, а я и мои друзья подберём себе подходящее.
– Как прикажете, мой князь. Если вам что-нибудь понадобится, воспользуйтесь амулетом для вызова слуг, он на вашей прикроватной тумбочке. Приятных сновидений, мой князь. Господа, приятных сновидений, – поклонился он и ребятам, после чего скрылся за дверью.
Чуть только шаги камердинера стихли, Влад, которому, наверное, жутко надоело весь день молчать, поинтересовался:
– Что за человек? И что он сказал нам?
– Это местный Бэрримор, мой камердинер, он просто пожелал вам доброй ночи, – пожала плечами я.
Бэрримор – это хорошо, вот только если вздумает каждое утро кормить меня овсянкой, мы не поладим: сию полезную кашу я с детства не жалую и употребляю редко и в малых количествах. А вот против того, чтобы ходил по коридорам с зажжённой свечой (магическим светильником, я хотела сказать, нужно адаптироваться к местным реалиям), проверяя, закрыты ли окна, возражать не стану.
Как видно, Габриель слишком буквально воспринял мои слова: после робкого стука в дверях появилась служанка, которая закатила в комнату вешалку на колёсиках, где плотным рядом висели разнообразные пижамы и ночные рубашки. Всё бы ничего, только за ней вошла ещё служанка, потом ещё одна, все с вешалками, и, казалось, нет им конца. Я насчитала двадцать одну к тому времени, как они перестали прибывать.
– Да… негусто-негусто, – неодобрительно произнесла я, оценивающим взглядом пробегая по доставленным нарядам, а потом посмотрела на ближайшую ко мне служанку, лицо которой сперва вытянулось от изумления, но, надо отдать ей должное, девушка быстро взяла себя в руки. – Неужели, это всё?
– Просим прощения, мой князь, но это действительно всё,
