на острые, тупиковые или экстремальные обстоятельства, складывающиеся в ходе общественного развития. Такое понимание радикализма дает нам основания для выделения в нем таких двух взаимно обусловленных сторон, как радикальная идеология и радикальная деятельность.
Предлагаемое понимание радикализма требует также разграничения двух основных его форм в зависимости от характера социально-политических преобразований. Первая форма – это конструктивный радикализм, направленный на кардинальное, качественное, прогрессивное, революционное преобразование существующей социальной системы. В этом виде радикализма, высшим проявлением которого выступает социальная революция, созидательный, конструктивный момент, т.е. строительство более совершенного общества, доминирует над деструктивным моментом, т.е. разрушением существующей социальной системы. Эту форму радикализма мы можем уподобить целительному ножу хирурга, который в критической для пациента ситуации решительно, насильственными, силовыми методами исцеляет больного, спасая его от верной гибели.
Вторая форма радикализма – это деструктивный радикализм, направленный на сохранение, консервацию или воссоздание, реставрацию отживших свой век, устаревших, изживших себя социальных отношений с помощью не менее решительных, но разрушительных для социальной системы агрессивных социальных действий. Разрушительная агрессия социальных субъектов при этом направляется, как правило, либо против тех социальных сил и субъектов, которые обнаруживают подлинно прогрессивное преобразовательное начало, либо против реально существующей социально-политической системы или ситуации в целом. Однако такая форма радикальных действий не столько лечит болезнь социального организма, сколько калечит и насилует социальное тело, подобно безграмотному шаману, лишь усугубляя критическое состояние.
Так с какой же формой радикализма мы сегодня имеем дело, когда он сопрягается с исламом? Чаще всего «исламский радикализм» представляется как идеология и обоснованная ею политическая деятельность, которые характеризуются ценностно-нормативным закреплением «чистого ислама» по отношению как к миру «неистинной веры» внутри самого ислама, так и к миру «неверных» вне ислама. Но важно то, что такой радикализм предстает как деформированная, извращенная форма ислама. Потому ее не следует отождествлять с исламом как мировой религией, или даже исключительно с каким-либо конкретным его направлением или течением.
Тем не менее сегодня и в исламоведческой литературе, и в массовом сознании радикализм, сопрягаемый с исламом, предстает как реальный существенный фактор социально-политической жизни мира, как серьезная оппозиционная мировая идейно-политическая сила. Радикально настроенные слои верующих-мусульман представляются действенной социальной силой, считающей вполне допустимым использование террора и нелегитимного насилия как средства достижения поставленных целей, как правило,
