по крепче, пулей вылетели на лестничную площадку.
Между тем в коробке, что-то ухало, фыркало и шипело.
Услышав это, все три хищника, кошачьей породы, забились под диван как можно дальше, и жалобно мяукали, прося пощады не знамо у кого.
Спустя час верхние створки коробки разлетелись в стороны и на свет божий показалось что-то ярко-жёлтое, с немигающими глазами и раздвоенным языком. Поэтесса до жути боялась мышей, но от них можно было элементарно спастись, поселив в своей квартире три пушистых мяукающих существа. А вот боялась ли она удавов хозяйка ещё не решила. На всякий случай, она взобралась с ногами на стол и бормотала про себя первое, что пришло ей на ум.-Ты как март не постоянна, ты капризна, ты как март!
Удав выбрался из своего плена и решительно пополз в сторону двери, по всей видимости намереваясь высадить и её. Поэтесса, поразмыслив чуток и вспомнив ветхий завет, решила, что бояться аспида не стоит. В конце концов её пра, пра, пра бабка Ева взяла у подобно существа яблоко, из-за чего и началось на Земле всё последующее безобразие. Она слезла со стола и решительно взяла представителя подсемейства ложноногих, за подрагивающий хвост пытаясь затянуть его обратно в коробку. Многометровое создание где-то там, в конце коридора, недовольно лязгнуло зубастой пастью. Может быть, от этого, а, может быть, так просто совпало, но в этот самый момент раздался звонок в дверь.
– Аскольдушка одумался и сейчас заберёт от меня это рыжее чудовище -подумала поэтесса и, наступая на удава, помчалась к двери.
На пороге стояла соседка из квартиры напротив.
– Я, я, я, я, – лепетала она, уставившись на жёлтую немигающую морду, высовывающуюся на лестничную клетку.
– Я, я, я сейчас долг тебе принесу, помнишь, в позапрошлом году занимала? Она пулей метнулась через пролёт и секунду спустя уже протягивала поэтессе смятые купюры. Но было уже поздно. Удав, изящно обогнув стоящих друг против друга женщин, пополз в соседнюю квартиру. Нет, весь целиком аспид к соседям не перебрался. Конец его хвоста остался на месте. Осмелевший Черныш выбрался из своего укрытия и даже пытался с ним поиграть. Котёнок в порыве азарта царапал и кусал извивающегося толстого, жёлтого червяка, а злобное клацанье зубастых челюстей доносилось из квартиры напротив.
Сильно подвыпивший сосед Коляныч, пару раз наступив на растянувшееся туловище удава и высказав всё что он думает по поводу валяющихся растолстевших крашеных шлангов, оказался в квартире.
– Жена, слышь, а ведь врут же люди. Ой как врут! Змий и вовсе не зелёный. Он вон какой! Он жёлтенький! А ну ка давай быстренько, налей нам с ним по стакашке. Так сказать за знакомство.
– Коль, я Коль. Ты его, пожалуйста, выкинь на лестничную площадку или соседке нашей поэтесске, возверни. Мы с тобой без этакой змеюки жили душа в душу, давай и дальше будем без него жить. – Пропищала откуда-то из спальни
