водорослями. Мой рот – как рыбацкий причал. Джейк уже ел третью, а раковины бросал на лед. Глотай же!
– По-моему, все-таки Западное побережье. Слишком кремовая, – сказал кто-то.
– Но вкус чистый.
– Японские кумамото? Те, что под Вашингтоном разводят, да? – вставил Джейк.
– Он прав, – сказала Зоя, улыбаясь ему как идиотка.
Я это записала. Я услышала, как он спросил:
– Понравились?
Я была уверена, что он говорит со мной, но сделала вид, будто сосредоточена на вкусовых ощущениях. Мне? Мне понравились устрицы? Я понятия не имела. Я сделала несколько больших глотков воды. Вкус на языке не исчез. В раздевалке я дважды почистила зубы, показала себе в зеркале язык, недоумевая, когда же уйдет послевкусие.
В дневную смену тем воскресеньем я была совершенно уверена, что миссис Кирби умерла, что она скончалась за Тринадцатым столом. Я не решалась приблизиться, но посматривала на Тринадцатый углом глаза, пока не подошел другой официант и не оживил ее. Она попросила еще хереса к супу. Шот для супа, полный бокал – для себя.
Ей было под девяносто, она родилась и все еще жила в Гарлеме. Каждое воскресенье она приезжала на автобусе на Юнион-сквер – чулки, высокие каблуки, шляпка-таблетка. У нее были шляпки цвета бургундского вина с шелковыми цветами и васильково-голубая, отделанная кружевом. В молодости она выступала в танцевальном коллективе «Роккетс» на сцене «Радио-сити-мюзик-холла».
– Вот почему у меня до сих пор такие ноги, – сказала она, задирая до бедра юбку. – Я обедала в «Ле павильон». Анри Суле, та еще сволочь был, гений, но как элегантно он умел отравить жизнь! Я туда ходила, все туда ходили. Даже Кеннеди там ужинали. Откуда тебе помнить, деточка? Но я-то помню. Тогда еду взаправду готовили! И какие сливки были, скажу я тебе! А масло! А зеленая фасоль! Дорогуша, там даже жевать не надо было.
– Хотелось бы мне там побывать, – вставила я.
– Высокую кухню прикончили, она мертва. Теперь все альденте. Другого сейчас и не готовят. – Помедлив, она оглядела стол. – Мой суп подавали?
– М-м… Да.
Я собственноручно убрала тарелку десять минут назад.
– А вот и нет, я еще суп не ела. Мне нужен суп.
– Миссис Кирби, – прошептала я глупо, – вы уже съели суп.
Внезапно рядом со мной возникла Симона – с улыбкой, отмахнувшись от моей неумелости, превратив меня в пустое место. Я отступила, а миссис Кирби нацелилась на Симону.
– Передайте Шефу, я хочу получить суп сейчас же.
– Разумеется, миссис Кирби. Могу я принести вам что-то еще?
– У вас усталый вид. Думаю, вам не помешало бы немного старого доброго вина. Хорошего, выдержанного, например, хереса.
Симона рассмеялась, щеки у нее порозовели.
– Думаю, это как раз то, что мне нужно.
Намеками это есть в должностных инструкциях, но главным образом подразумевается: спать можно с кем угодно,
