Они увидели, что слушатели, «помешанные» на душевных переживаниях, до сих пор чуждые друг другу, внезапно на мгновение становятся близкими. Те слезы, которые по воле автора пьесы проливаются в честь идущего на смерть героя, сплачивают и сдруживают всех. И А. Шлегель всемерно поэтизирует «усиливающую силу» чувства, выраженного на сцене, которое способно объединить зрителей. Обычно такое чувство проявляется в интимной обстановке или только в доверительной дружбе. Но более сильным и ярким оно становится в театральном зале.
А. Шлегель указывает на особую авторскую активность драматического поэта, который поражает своих зрителей и слушателей силой своей одержимости, он сразу завладевает их вниманием, и в этом кроется секрет воздействия драматического произведения.
Говоря об античной и современной им комедии, Новалис, А. Шлегель и другие теоретики имеют в виду и романтическую комедию, которая унаследует черты античной комедии. Рассматривая романтический театр в контексте общей истории и теории театра, он показывает то новое, что привнесли в театр романтики. А Л. Тик попытается если не полностью, то какие-то черты античной комедии возродить в своих пьесах-сказках: выражение свободной фантазии художника; почти полный беспредел и бесшабашное веселье; демократизм содержания. Романтическая комедия призвана своеобразно воспроизвести настроение, остроумие, синтетичность древнегреческой комедии, унаследовать шекспировское смешение смешного и серьезного, а также, подобно К. Гоцци, использовать сказочные сюжеты и импровизацию комедии дель-арте.
Романтической комедии, по мнению ее теоретиков, свойствен универсальный охват действительности, для нее в выборе материала не существует практически ничего запретного. Комедия вбирает в себя все многообразие жизни. Предмет комедии – пародийное изображение окружающей действительности. А. Шлегель пишет о том, что комический поэт изображает «мир, где господствует безусловный произвол остроумных вымыслов и где отменяются все законы действительности» («Чтения о драматической литературе и искусстве», 1809–1811). Комедия скорее предпочтет «неурядицу и анархию», чем ограничит свойственную этому жанру «свободу душевных сил, замыслов, даже отдельных мыслей, причуд и намеков». Следовательно, выводимый в комедии мир предполагает широкий спектр жизненных ситуаций и характеров. При этом комедийное изображение действительности дает большой простор для творческой фантазии зрителя или читателя. Поэт в комедии «имеет право создавать самые дерзкие и фантастические сюжеты; они даже могут быть бессвязны и бессмысленны, лишь бы только они бросали самый резкий свет на группу комических жизненных положений и характеров». Таким образом, за видимой бессвязностью и бессмысленностью сюжета может скрываться полнота жизни, вся ее поэзия, все ее грани и горизонты.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
