обеспечения было признано достижение гендерного равноправия, в том числе в сфере политики. О приверженности равноправию мужчин и женщин ООН заявила в своем важнейшем правовом документе – «Всеобщей декларации прав человека» (1948). После этого ООН принимает более сотни правовых документов, направленных на слом традиционных гендерных логик в поле политики, на институциализацию, нормативное оформление гендерного равноправия, т.е. стирание границы между «политическим – мужским» и «дополитическим – женским». Этой проблеме посвящены, в частности, такие правовые документы как Конвенция о политических правах женщин (1952); Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (1979), Цели развития на пороге тысячелетия (2000).
В марте 2017 г. в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке состоялась 61‐я сессия Комиссии по положению женщин. На ней отмечалось, что доля женщин-парламентариев в среднем в мире сейчас равняется 23%; доля женщин-министров – 18%. Однако среди глав государств или правительств насчитывается всего 17 женщин [Среди глав государств…]. В наши дни «гендерные разрывы» (gender gap), с помощью которых измеряются показатели представительства лиц того или иного пола в органах власти, всерьез различаются от страны к стране, от региона к региону. На этой же сессии ООН была представлена так называемая интерактивная карта «Женщины в политике – 2017», подготовленная Межпарламентским союзом и структурой «ООН – женщины». Вот как она выглядит:
Рис.
Интерактивная карта «Женщины в политике – 2017»
Судя по этим показателям, немногим странам удалось довести долю женщин-законодателей до некоего гендерного баланса. В числе «передовиков» в силу разных обстоятельств и с разными последствиями для реального гендерного паритета в политике выделяются: Руанда – 61% женщин в парламенте, Боливия – 53, Куба – 48,9, Исландия – 47,6, Никарагуа – 45,7, Германия – 37, Беларусь – 34,5%. В числе явно отстающих, опять же по разным причинам, значатся: на 74-м месте Китай – 23,7% женщин-парламентариев, на 104-м месте США – 19,1, на 128-м – Россия – 15,8, на 148-м – Индия – 11,8, на 154-м – Бразилия – 10,7, на 190-м – Катар – 0% [Крыжановская, 2017]. Эксперты считают, что паритет в политическом представительстве во всех странах мира женщины при самых благоприятных обстоятельствах обретут только к концу ХХI в. [The global gender gap report, 2016].
Поясню значение этих показателей для нашей темы. Очевидно, что для «отстающих» по части обеспечения политического паритета гендер в политическом поле означает его границу. Для остальных он постепенно превращается в способ измерения умножающегося числа игроков на политическом поле.
Показательна ситуация с политическим представительством женщин в РФ. Приведу данные на 2017 г. В Государственной думе заседает 16% женщин. В составе Совета Федерации, возглавляемого Валентиной Матвиенко, 17% женщин [Среди глав государств…]. В правительстве работают три женщины: заместитель председателя Ольга Голодец, министр здравоохранения
