завтраком заниматься.
Но когда я добралась до кухни, то поняла: то ли еще сплю, то ли выздоровела еще не до конца.
За столом сидела девушка-воин. С чего я решила, что она воин? Ну, одета как амазонка, это раз, режет апельсин огромным кинжалом, это два, вид суровый – это три. Подняв на меня глаза, она вытерла свой устрашающих размеров нож об скатерть и засунула его в ножны. Затем она кивнула на стул напротив и пододвинула мне блюдо с фруктами. Я присела на краешек стула и молча воззрилась на нее.
Воинственно выглядит, ничего не скажешь. Такой лишнее слово не скажи, глотку перережет – не задумается. Вон, стрелы достала из колчана, проверяет, острые ли.
– Чего сидишь? Ешь, тебе сейчас подкрепиться надо! – приказала она.
Попробуй тут ослушайся. Уминая фрукты за обе щеки, я незаметно ущипнула себя. Нет, не сплю. Или, может, сплю и думаю, что себя щипаю? Вот ведь бред какой…
– А вы, собственно, кто? – осторожно поинтересовалась я.
– А сама не видишь? Я твоя Дикая Сущность, – заявила она. – Неплохо же вчера размялись, да?
– Размялись?
– Ну, тарелочки покидали, елку грохнули, то-се… Мне понравилось! А как ты мне напоследок менажницей заехала, так это просто песня!
– Так Кинг-Конг – это ты была? – недоверчиво переспросила я.
– Да, а что? И бесенок – тоже я. Обычно ты овечкой прикидываешься, а мне самовыразиться не позволяешь. А вчера вот дала оторваться по полной, за что тебе глубокой мерси!
– А где тогда битая посуда?
– В твоей голове.
– А-а-а, тогда понятно, – промямлила я. Врала, конечно. Ничего мне не понятно было.
– Ты меня сколько еще в клетке держать будешь, а? – грозно спросила она.
– В смысле? В какой клетке?
– В грудной, конечно! – развеселилась амазонка. – Я, между прочим, часть тебя, а ты меня подавляешь, подальше внутрь загоняешь и воли не даешь. А мне свобода нужна! Не замечала, что раз-другой в месяц твоя овечья шкурка трещит по швам, и тебе хочется рвать и метать? Только ты вместо этого заболеваешь, потому что боишься плохо выглядеть в глазах окружающих. Но долго так не выдержать – организм-то не железный.
– Но что ж делать, если достало до печенок? На людей кидаться, что ли? Или каждый раз посуду бить? Так и разориться недолго! – брякнула я.
– Ага, ты ж у нас мнишь, что белая и пушистая! – развеселилась амазонка. – Хотя на самом деле ты седая и волосатая! Как мадам Кинг-Конг.
– Я не такая! – обиделась я.
– А ты поболей подольше, именно такой и станешь. Седой и волосатой, да! Между прочим, она – это твой подавленный гнев, который разросся непомерно.
– А бесенок тогда кто?
– Хитрость твоя, которая вместо нормального проявления негативных эмоций подбивает тебя поболеть. Хотя это не выход, а уход.
– Куда уход?
– От решения уход.
