главной составляющей той категории, что мы назвали Пустотой.
Помню, в наш клуб ходил один человек – вполне преуспевающий бизнесмен, владелец довольно крупного предприятия. От окружающих его отличали вечно сосредоточенное выражение лица, тяжелый взгляд, нервные движения рук. Все выдавало в нем тягостное напряжение, и даже в разговорах он не беседовал, а фехтовал, изначально не доверяя оппоненту, каждым своим словом подвергая своеобразному испытанию. Моих рассуждений о Пустоте он изначально не принимал, все его занятия ограничивались короткой разминкой и серией подходов к тренажерам. Странное дело, но, присматриваясь к нему, я ощущал в этом человеке наряду с напряжением давнюю затаенную тоску. Он словно чего-то постоянно ждал от жизни, но это «что-то» к нему никак не приходило. В конце концов, мне удалось все-таки подобрать к нему ключик, убедив отправиться за город на машине. Просто так – ради эксперимента. Он согласился, хотя было видно, что подобная трата времени ему явно не по нутру.
Уже через полчаса, совершив марш-бросок на его джипе, мы оказались за городом. В уютном перелеске остановились и распахнули дверцы. Минут пять сидели, не двигаясь. Следуя моим советам, бизнесмен сидел за рулем и слушал. Сначала щебет птиц и стрекот кузнечиков, потом пульс собственного сердца, а затем… Затем, по его словам, он начал «растекаться». В буквальном смысле слова. Так подействовал на него нахлынувший Вакуум. Напряжение этого человека было столь велико, что именно этих минут ему не доставало все последние годы. Взвинченное состояние пошло на убыль, и одновременно он испытал потрясение, ощутив, насколько чудесными могут быть секунды единения с Тишиной.
– Почему я никогда этого не слышал! – изумился он.
Это не было шуткой. На глазах его я разглядел слезы. Можно было с уверенностью сказать, что у этого человека проключился канал и, может быть, впервые он услышал мелодию Тишины. В свою очередь Тишина не замедлила наградить его пусть сиюминутным, но покоем, одарить слезами умиления перед величием окружающего мира. «Имеющий уши – да услышит!» Не этот ли самый случай имели в виду древние?
Уже потом этот человек совершенно самостоятельно выезжал за город. Один раз, по его признанию, он просидел на лесной поляне в абсолютной неподвижности более трех часов. Это не было ни дремой, ни отдыхом. Это был успокоенный диалог с самим собой, с тем зыбким, что, в сущности, ежеминутно и ежечасно готово было шагнуть ему навстречу, помочь энергией и советом. С тех пор с ним произошли заметные перемены. Исчезло настороженное выражение лица, улетучилась ежеминутная нервозность, глаза утратили былой холодок, став внимательнее и добрее. Кроме того, именно в поездках за город, по его признанию, к нему нередко приходили умудренные и взвешенные решения. До этого он умел «отдыхать» лишь в казино и кругу любителей выпивки, однако ничего похожего никогда
