его отец.
– Нет, думаю, как бы подольше тут остаться, но дела зовут домой. Там же еще мой сын не похоронен. Он посмотрел на еду, заказал еще кружку пива и спросил, где туалет. Его отвели, он отмыл руки от крови, долго умывался холодной водой, потом решил брелок и инструкцию спрятать на себе, мало ли что. Линять отсюда надо и подальше – решил он. Пришлось опять есть сосиски, которые не лезли в горло, пить пиво, потерявшее свою прелесть.
– Мне кажется, я перегрелся. А колючки кактусов могут быть ядовитыми?
– Не должны. Он подозвал официанта.
– А что, машин у вас совсем нет?
– Есть на электрической батарее.
Тогда подгони, и чтоб кондишен был – сыну совсем плохо. Сколько ж тут градусов?
– 56 в тени.
– Ну не удивительно. И машину я хотел бы за собой оставить, у нас пропуск на неделю, в помещении, надеюсь, прохладней – хотели музеи ваши посетить. В гостинице Зак разделся и встал под душ. Голова все равно пылала.
– А массаж можно – вашим кремом после ожогов и от температуры и головы чего-нибудь?
– Через 5 минут все будет. Зак еще постоял под ледяной водой, высох под струями воздуха. Его уже ждал массажный стол и таблетки. Он проглотил, не заботясь – а вдруг это отрава, и улегся на массажный стол. Было настолько приятно, что он начал засыпать от перипетий сегодняшнего дня. Когда массажист закончил, Зак уже спал. Он с трудом дошел до кровати и повалился на ее, отец накрыл его простыней.
– Перегрелся совсем – сказал он роботу. И часто у вас тут такая жара?
– Почти постоянно, но бывает и выше.
– И как народ тут выживает?
– Те, кто остался – в помещениях.
– И много таких осталось? Вопрос остался без ответа. Тогда отец, по-дружески, взял робота за руку.
– А здесь есть где-нибудь бордель или публичный дом.
– Публичный дом – это библиотека.
– Хорошо, объясняю идиоту – я хочу женщину, лучше 2 или 3 – где можно раздобыть? Только не в номере – не хочу ребенка будить. Робот долго прислушивался, наконец получил приказ.
– Через 3 номера отсюда, должны понравиться. Если не понравятся – скажи. Отец ушел. Робот воровато осмотрелся и ощупал грязные вещи Зака, но кроме иголок, больше ничего не нашел. Потом он тихо подъехал к кровати, где спал Зак, увидел только кольцо, о чем и доложил начальству. Аккуратно осмотрел руки и тоже ничего не нашел. Зак зашевелился во сне, и робот предпочел ретироваться. Теперь Зак спал на спине, волосы разметались по подушке, простынка сбилась. Робот смотрел на него чужими глазами, потом так же тихо уехал. Отец получал свой экспириенс в организованном для него публичном доме.
Другой день они провели в музее – таком же пустом, как в склепе, обедали там же в столовой, которая была полна еды, но не было народу.
Еще день потратили на копание в библиотеке, в отделе истории. И, хотя
