провизию, наскоро перекусили. Я сунул сигарету в рот и разлёгся на траве. Лепота!
И тут одна мысль пришла мне в голову. Я приподнялся на локте и спросил, не столько Лену, сколько самого себя:
– Интересно, а как они стройматериалы завозили? Кирпич, бетон, всю эту технику, инвентарь. Ведь дорог-то здесь нет. Ни дорог, ни подъездных путей, ни какой-нибудь задрипанной узкоколейки. Сплошная глушь.
Лена пожала плечами и сморщила свой хорошенький носик.
– Да, вопрос на засыпку. Не знаю, что и сказать.
– То-то и оно. Неувязочка какая-то получается. Отгрохать такой комплекс без отлаженного подвоза стройматериалов невозможно. Это факт.
– А вертолёт? Ведь нас-то на вертолёте доставили.
Я категорически замотал головой.
– Отпадает. Видела вертолётную площадку? Там кроме того игрушечного геликоптера ничто больше не сядет. Деревья мешают. Слишком тесно для грузового вертолёта.
– Ну тогда я не знаю. Разве это так важно?
– Да нет, это я так, в принципе. Не люблю, понимаешь, когда что-то не сходится. Чувствую себя последним идиотом.
– А ты выбрось это из головы и чувствуй себя наипервейшим мудрецом.
– Легко сказать.
И тем не менее я последовал совету Лены и постарался выкинуть из головы эту шараду. Сейчас она мне не под силу, а потом, глядишь, разгадка придёт сама собой.
Мы снова двинулись в путь. Лес постепенно стал меняться. Всё чаще стали попадаться овраги, которые приходилось обходить стороной либо форсировать напролом. На дне одного из них, в молодой поросли крапивы и иван-чая, мы нашли ключ с чистейшей родниковой водой. Напились вволю, пополнили запасы воды (у меня имелась вместительная армейская фляга) и отправились дальше, навстречу неведомому.
В час пополудни мы остановились на очередной привал. Я видел, что Лена уже изрядно устала, хотя силёнок в этом хрупком теле было ещё предостаточно. Я это знал по прошлым нашим походам.
– Ну как, поворачиваем назад?
– Сколько там натикало?
– Час.
Она что-то прикинула в уме.
– Давай примем компромиссное решение. Сделаем крюк и вернёмся в лагерь с северной стороны. Где-нибудь к шести будем на месте. Идёт?
Она употребила слово «лагерь» как наиболее привычное в нашем лексиконе.
– Идёт, – кивнул я. – Устала?
Лена обиженно фыркнула.
– Обязательно надо какую-нибудь пакость сказать, да? Но всё равно спасибо. За заботу.
Она улыбнулась и чмокнула меня в щёку. Признание в усталости было для неё равносильно признанию в собственной беспомощности и никуда-не-годности. А этого гордая девочка себе позволить никак не могла.
Я определил по компасу направление, и мы двинулись дальше. Однако не прошло и десяти минут, как мы вынуждены были
