style="font-size:15px;"> – Зачем вы так? – вмешалась Марина.
– Я привыкла правду в глаза говорить! – выпрямилась Ромашова. – И горжусь этим!
– Ну, гордиться, предположим, нечем.
Елизавета Семеновна удивленно вскинула брови.
– Да, не удивляйтесь! Вы говорили грубо и оскорбительно, и это не делает вам чести, во-первых. Во-вторых, то, что вы считаете «правдой», не является таковой.
– Позвольте! – возмущенно перебила ее Елизавета Семеновна.
– Не позволю, – спокойно и твердо остановила ее Марина. – Валентина Михайловна умна, грамотна, вы поторопились ее унизить. Дело в том, что ваша так называемая «правда» незаслуженно обидела человека, принесла ему страдание, и это никакими извинениями потом не восполняется. Не надо спешить обидеть человека! Даже под предлогом «правды» в глаза.
– Если придерживаться вашей теории, то Гитлер тоже хороший человек! – глаза ее засветились торжеством.
– В большой семье человечества не без урода. Я говорю о людях нашего общества, а Гитлер – не человек, фашист.
– Он все-таки человек, – не унималась Ромашова, – если придерживаться вашей философии. В нем тоже нужно искать хорошее, – подняв брови, с презрением говорила она.
– Его преступления перед людьми так велики, что он не имеет морального права называться человеком, к нему человеческие правила не применимы, – холодно парировала Марина Алексеевна. – В-третьих, – продолжала она свою мысль, – не каждый окончивший институт умеет вправлять вывихи. Спросите об этом терапевта, окулиста со стажем, хотя обязаны уметь: этому учат в институте. Так что это тоже правда. Вы разве всё умели, когда окончили институт?
– Во всяком случае, вывихи умела вправить, – вскинула голову Ромашова.
– Но что-то другое не умели и не умеете сейчас, вас же никто не оскорбляет за это.
– Если б это касалось только меня. Валентина Михайловна представляет лицо клиники!
– Не надо, Елизавета Семеновна, не надо. Когда вы так грубо говорили о ней, вы тоже представляли лицо клиники, – чуть улыбнулась Марина. – Ведь всё можно свести к этому. На должность ординатора Валентина Михайловна не просилась, некому работать – ее поставили, и она неплохо справляется со своими обязанностями. А хирургом ее еще рано называть, работает всего несколько месяцев. Разве у вас, опытного хирурга, не бывает неудач? Это ее первая неудача. А как же фельдшера со средним медицинским образованием лечат от всех болезней? И лечат неплохо. У нее багаж побольше и поосновательнее.
– Я вижу, вам сегодня хочется поговорить, простите, но у меня нет больше времени с вами спорить, меня ждут студенты! – Ромашова вскинула гордо голову и засеменила к выходу, ставя ступни ног наружу.
У Вали горели уши. «Всё же факт постыдный, – думала она. – Есть русская пословица: “Взялся за гуж – не говори,
