философском. Когда основой мировоззрения стала материалистическая наука, идеализм стал маргинальным явлением в историографии, однако идеалистическая традиция никогда не прерывалась. Наиболее последовательно и тотально разумность истории прослеживается у Гегеля.
В XIX веке исторический идеализм нашел свое воплощение во взглядах В. Гумбольта, считавшего, что целью истории может быть только осуществление идеи, которую должны воплотить люди. Л. фон Ранке рассматривал идеи как тенденции, господствующие в исторической ситуации; впрочем, он трактовал их и как «мысли Бога в мире». Последовательно идеалистический взгляд на историю прослеживается у И. Дройзена в его знаменитой «Историке». В России субъективно-идеалистическое направление было представлено П. Лавровым и Н. Михайловским.
На рубеже веков создалось впечатление, что идеалистический взгляд на историю не имеет будущего. Как писал Н. Кареев, «строго теоретически никто не обосновывал такого учения, по которому идеология должна была бы считаться единственным, исключительным источником исторических перемен во всех сферах общественной жизни. Всякая попытка, какая была бы сделана в этом направлении, должна была бы окончиться неудачей, ибо доказать такой тезис можно было бы лишь путем натяжек, подтасовок и других нелогичностей в виду того что многие перемены заведомо имеют свой источник где-то еще, вне умственной работы. На истории отражаются все виды человеческой деятельности и вся совокупность человеческих нужд и потребностей, а вместе с тем и такой могучий биологический фактор, как рост населения»1. Тем не менее идеалистическое видение исторического процесса не исчезло под напором материалистической науки. В России представителем исторического идеализма был видный методолог истории А. Лаппо-Данилевский.
В ХХ веке гегельянские исторические взгляды развивали Р. Коллингвуд и Б. Кроче, считавшие идеи движущей силой истории, которые хоть и существуют вне человека, но действуют через него. Субъективные идеалисты К. Поппер, Л. фон Мизес считали индивидов единственным и конечным субъектом исторического процесса, а их идеи рассматривали как движущую силу истории. Именно идеи, по их мнению, порождают общественные институты, политические изменения, технологические методы производства и экономические условия, поэтому подлинная история человечества – суть история идей.
Развиваемому мною идеалистическому подходу ближе всего взгляды Л. фон Мизеса.
Надо признать, что исторический идеализм редко был теоретической основой конкретных исторических исследований и наибольший успех имел в философии и методологии истории. В этих областях его представители поставили целый ряд важных проблем исторического познания и исторического процесса, но дать целостное их решение они не смогли, отчасти это не позволило идеализму стать теоретико-методологической основой современной истории. Но главная
Кареев Н. И. Историология: Теория исторического процесса. М., 2011. С.239.
