шумно. Я бы даже сказал, с огоньком… Бе-зумие, согласен, но что мне оставалось делать?
– Слушай… – Я встал во весь рост, чтобы быть поближе к тому месту, где у дракона теоретически располагались уши. – Ты понимаешь меня? Если да, моргни.
И он опустил веки. Потом в темноте снова засветились желтые огни.
Шептать, прижавшись к драконьей чешуе, было не слишком приятно, она была слишком горячей, но куда деваться?
– Ты знаешь, что нас ожидает? Меня убьют, это точно. Тебя – не знаю. Но быть чьей-то игрушкой… или подопытным, – вовремя вспомнил я наклонности Тродды, – приятного мало. Ты же хочешь вырваться на свободу, верно?
Дракон снова моргнул.
– Но осознаешь, что улететь не сможешь? Да? И поэтому решил сжечь все кругом и себя заодно?
На этот раз его веки остались неподвижными.
– А ты-то, может, и не сгоришь… – протянул я. На этот раз он сощурился. – Тогда вот что… Я попробую снять твои оковы – надо же отплатить за этот твой плевок! Если выйдет, поможешь мне уйти? Если ты вырвешься на свободу, им будет не до меня. Большего я сделать не смогу.
Дракон моргнул. Хотелось бы верить, что он не просто мигает, а соглашается со мной!
– Тогда начнем…
Ключей от замков у меня не было, а весь подходящий для взлома инструмент остался во вьюках Гуш. Бегать туда-сюда я не собирался – чего доброго, Сорго заметит… Вот тут-то пришлись кстати мои взрывные пилюли – заложил одну, высек искру о драконью чешую, и… Выходило не так уж громко, зря я опасался: скрип телег и топот копыт скрадывали неожиданные хлопки. Они к тому же походили на то, как хлопает незакрепленный брезент на ветру, или на тот звук, с которым погонщик шлепает вожжами по крупу вола.
С печатями пришлось повозиться, но, к счастью, внутри у дракона осталось достаточно жидкости, чтобы заплевать весь фургон. Я же пожертвовал нательной рубашкой – не горстями же мне таскать на драконий хребет его слюни? Проще намочить ткань и выжимать.
Когда я освободил шею, дело пошло быстрее, но вот что делать с тросами, я не знал. Там не было никаких замков, их словно приварили к тем кандалам, что удерживали лапы. Такой металл мои пилюльки не взяли бы, да и как их прикрепишь к гладкому металлу? Это не в замок пихнуть… И осталось их всего ничего.
– Ты перекусить их сможешь? – шепнул я дракону. – Если да, я попробую вытащить. Но учти, наверняка будет больно.
Он снова моргнул, и я, поглубже вдохнув для храбрости, взялся за намордник (приберег его напоследок, как несложно догадаться).
– Не поднимай голову высоко, заметят, если крыша с фургона слетит, – шепнул я, когда намордник свалился.
Он меня уже не слушал. «Тцонг-тцонг-тцонг!» – с таким звуком дракон раскусил тросы в одном крыле и, изогнув гибкую шею, занялся вторым. Я же, кляня себя за склонность все усложнять, снова полез ему на спину – вытаскивать эти железки. Как бы не так – каждый трос был в мою руку толщиной
