Мне эта улыбка долго потом снилась… Смотрю на него, а страха у меня никакого нет, просто подумалось, вот как оно быстро закончилось. Даже глаза закрыл… А тут меня кто-то в спину толкнул, и я едва не упал. Оглянулся, а там другой немец стоит и показывает на пленных красноармейцев, стоящих в сторонке, таких же бедолаг, как и я. Дескать, туда иди, там тебе место… – Солдатик замолчал, думая о чем-то своем.
– А что дальше было?
– Дальше был лагерь для военнопленных. Хотя и лагерем-то его особо не назовешь. Кусок земли посреди выжженного поля, огороженный колючей проволокой. Через месяц переправили в другой лагерь, но там уже были бараки, работали на карьере. Колотили какой-то белый камень, доломит, кажется… В эшелоны его загружали. Дня не проходило, чтобы кто-то не помер. Еда только утром. Да и можно ли ее пищей назвать? Так… небольшой кусок пропеченного теста.
– А как сюда-то попал?
На передовой вновь установилось безмолвье. Лишь иной раз шмякнет рассерженно в бруствер шальная пуля, прилетевшая откуда-то из вражьего далека, или где-то по соседству рванет одиночный снаряд, осыпав крошкой землю – но это даже как-то и не в счет, – и опять поют пичуги.
– Тут неподалеку каменоломни есть, – махнул Макар в сторону немецких позиций. – Руду добывают… Вот туда половину военнопленных из лагеря свезли.
– И что вы там делали? – спросил капитан.
– Разное… Одни камень рубили, а другие его на тачках к окопам свозили. Третьи под присмотром немецких инженеров позиции укрепляли.
– Все понятно. Значит, готовятся фрицы к нашему наступлению. Ты давай, доедай! Скоро тебе не до праздных разговоров будет, – произнес ротный, заметив, как по переходам, пригнув голову, к ним в сопровождении двух автоматчиков спешит капитан Романцев. – Смершевцы идут!
Капитан подошел в тот самый момент, когда Макар ложкой выскребал остатки пищи со дна котелка.
– Где ваш заговоренный перебежчик, которого немецкие пули облетают? – поинтересовался Тимофей, посмотрев на командира роты.
– Здесь я, – поднявшись, подал голос парень в истлевшей гимнастерке.
– Вот, значит, как герои выглядят, – с улыбкой оглядел его Романцев. – Везучий ты, парень… Я переговорю с ним, капитан, не возражаешь?
– Разве бы я посмел? – усмехнулся в ответ ротный.
– Преувеличиваешь, товарищ капитан, – добродушно отозвался Тимофей и уже по-деловому, дав понять, что формальности соблюдены, уточнил: – Значит, это ты такой фартовый?
– Не знаю… – неопределенно пожал плечами солдатик.
– Я вон на той высотке стоял, – кивнул Романцев в сторону разрушенных деревянных строений. – Думаю, что за стрельба там на позициях началась? Неужели немцы в наступление пошли? Глянул вниз и глазам своим не верю: по полю бежит боец! И не просто бежит, а между разрывами как заяц петляет, а еще через пулеметные очереди перепрыгивает. Осколки во все стороны летят, а ему хоть бы что! Заговоренный
