подойти к самому краю бытия. Великое множество дел малых и важных составляет огромное число – но из одних только нулей.
Глава 6
– Почему в наши дни мужчины и женщины по-настоящему не любят друг друга? – спросила Конни у Томми Дьюкса, – он был для нее вроде прорицателя.
– Вы не правы! С тех пор как придуман род людской, вряд ли мужчины и женщины любили друг друга крепче, чем сейчас. И, добавлю: искреннее. Вот я, к примеру… Мне женщины нравятся куда больше мужчин. Они храбрее, им можно больше довериться.
Конни призадумалась:
– Но вы тем не менее никаких отношений с ними не поддерживаете.
– Разве? А что я сейчас, по-вашему, делаю? Разговариваю с женщиной о самом сокровенном!
– Вот именно – разговариваете…
– Ну, а будь вы мужчиной, удалось бы мне большее, нежели разговор по душам?
– Нет, пожалуй, но ведь женщина…
– Женщина хочет, чтобы ее любили, чтобы с ней говорили и чтобы одновременно сгорали от страсти к ней. Сдается мне, что любовь и страсть – понятия несовместимые.
– Но это же неправильно!
– А вам не кажется, что вода чересчур мокра? Что б ей стать посуше, а? Но она с нашими желаниями не считается. Мне нравятся женщины, я с ними охотно разговариваю, но отнюдь не питаю к ним ни страсти, ни вожделения. Духовное и плотское во мне одновременно не уживутся.
– А по-моему, никакого противоречия не должно быть.
– Допустим, но зачастую в жизни все не так, как должно быть. Я в такие рассуждения не вдаюсь.
Конни снова задумалась.
– Но ведь мужчины умеют и пылко любить, и говорить с женщинами по душам. Не представляю, как можно пылко любить женщину и по-доброму, по-дружески не разговаривать с ней о сокровенном. Не представляю!
– Ну, знаете… – замялся он. – Впрочем, если я начну обобщать, толку будет немного. Я могу ссылаться лишь на собственный опыт. Я люблю женщин, но влечения не испытываю. Мне нравится разговаривать с ними. И в разговоре, с одной стороны – достигаю близости, с другой – отдаляюсь, меня совсем не тянет их целовать. Вот вам и противоречие. Но я, возможно, пример не типичный, скорее исключение из правил. Люблю женщин, но бесстрастно, а тех, кто требует от меня даже жалкого подобия страсти или пытается вовлечь в интрижку, – тех ненавижу.
– И вы об этом не жалеете?
– С чего бы?! Ничуть! Вон, у таких, как Чарли Мей, связей предостаточно. Но я им не завидую. Пошлет мне Судьба желанную женщину – прекрасно! Раз такой нет или, может, я ее пока не встретил, значит, говорю я себе, ты – рыбья кровь, и довольствуюсь очень сильной симпатией к некоторым женщинам.
– А я вам симпатична?
– Весьма! Хотя, как видите, нам и в голову не приходит целоваться.
– Воистину! Хотя что ж в самом желании противоестественного?
– Ну, при чем тут это! Я люблю Клиффорда, но что вы скажете,
