службу.
Санька кивнул мужику.
– Пойдем, Илюша, нам тут делать нечего, коли у купца своя охрана.
– Эй, погодь, – окликнул работников Горбун.
– Чего?
– Так вас хозяин двора отрядил смотреть за конями и добром?
– Не-е. Мы просто так сидели. Утомились за день.
– Брешешь, поди?
– Ты у Петра Ивановича спроси.
– Нужен мне ваш Петр Иванович. Идите, без вас чище будет.
– Вот и мы о том же.
Работники зашли в постройку рядом с основным зданием.
На их место, поставив между ног саблю в ножнах, сел Осип Горбун.
Достал из кармана платок, понюхал, пахнет Клавдией. Довольно улыбнулся. Прошедшая ночь изменила его жизнь. Он шел к Клаве с мыслью, что и она отвергнет его. Посему сразу же по приходу и приступил к делу. Баба была не против, и Осип едва не завизжал от радости, когда оказалось, что Клава подходит ему. Наконец он нашел, что искал. И Клавдия осталась довольна, она тоже допреж мучилась с мужиками. Горбун испытал ранее неведомое. Они любили друг друга до самого рассвета. Горбуну пришлось бежать к себе домой, брать коня, дабы вовремя успеть к месту сбора. Успел. А вот лишнего сболтнул напрасно. И так хотелось спать, а тут князь еще на охрану поставил. Но все это такая мелочь по сравнению с тем, что получил Осип…
Он зевнул, после еды потянуло в сон. Но Горбун, как и все его други, воин опытный, знал, как обойти соблазн. Он поднялся, увидел бочку у городьбы. Там должна быть вода, иначе зачем бочка?
Направился туда. И тут случилось то, чего Горбун никак не ожидал. Скрипнули ворота, очень странно, они должны были быть закрытыми. Горбун сам слышал, как о том говорил князь и хозяин двора. В темноте появились два силуэта. Через городьбу перепрыгнул третий, плюхнулся рядом с отхожим местом и еще двое так же через городьбу у конюшни.
Горбун упал рядом с бревном, покуда не поднимая тревоги.
Незваные «гости» собрались за конюшней.
«Что за ночные птицы прилетели? – подумал Горбун. – Явно с черными намерениями. И ведь знали, что на постоялом дворе обоз с охраной. Кто-то предупредил. И вряд ли работники. Хотя почему нет, эти могли, как и хозяин, и сын его. Но что надо разбойникам? С добрыми намерениями да через городьбу на двор не наведываются».
Все стало понятно Горбуну уже чрез малое время.
Двое встали у конюшни, один подобрался к хоромам, замер у той самой бочки. Первые открыли ворота конюшни.
– Ба! – подумал Горбун. – Да это же конокрады! За нашими конями пришли.
На службу он взял кроме сабли еще и свой излюбленный шестопер, надел кольчужку супротив ножа. Мелькнула мысль – поднять тревогу. Наши сбегутся быстро, но конокрады успеют улизнуть, а того Горбун допустить не мог. Он, богатырь, валивший одним кулаком троих-четверых татар за раз, и упустит шайку?
Осип закрепил шнур шестопера на руке, метнулся к тому, что стоял у бочки. Разбойник и пикнуть не успел, как получил удар по голове.
Пока
