во что-то инородное и очень противное его натуре. Во что-то хлюпающее и копошащееся.
Организм взбунтовался, стал выдавать странную информацию. Точнее, информация была нормальной, но поступала необычным образом и почему-то дублировалась. Гуча не мог тогда понять, что он видел, слышал, чувствовал.
Глаза смотрели одновременно вперед и назад, один точно находился под коленкой, другой моргал где-то на спине, третий (третий?!) удобно расположился на локте, но, кажется, был еще и четвертый.
Нечто, нахально вломившееся в его тело, дергалось, хлопало крыльями и так отчаянно вертелось, что Гуче не удалось не только разъединиться, но и просто успокоиться, потому что его собрат по несчастью испытывал отчаяние и стыд.
Все это кончилось тем, что копошащийся комок сбил с ног почтенного беса – непосредственного Гучиного начальника.
– Все,– прошипел бес, пытаясь приладить на место отломленный при столкновении рог,– все! Мое терпение кончилось! Можешь проститься и с премией, и с отпуском тоже!
– За что? – просипел Гуча, пытаясь оторвать от себя идиота, который умудрился телепортироваться на занятое место.
– За неуважение к начальству,– ответил тот и гордо удалился.
– Придурок,– шепотком выругался несостоявшийся отпускник.
– Брань идет вразрез с принятыми этическими нормами,– прозвенело в одной на двоих голове.
– Знаешь, где я эти нормы видел! Отцепись от меня! Увидит кто, такой конфуз получится – насмешек не оберешься!
К счастью, вокруг было пусто, иначе многоруко-многоногое существо с грязно-серыми крыльями, хвостом, рогами и нимбом непременно привлекло бы толпу любопытных.
– Недотепа,– ворчал черт, освобождаясь от ангела.– Поиск свободного пространства проводится автоматически – этому в младенчестве учат!
– Помню, только мне не везет, как бы я ни рассчитывал,– едва не плакал виновник.– Я даже решил на перила телепортироваться, чтобы только случайно не столкнуться с кем-нибудь.
– Не ной, птичка склеротичная, лучше скажи, как убыток возместишь?
–Какой?
– Он еще спрашивает! Меня премии лишили, а он спрашивает! А кто, скажи на милость, бесу рог крылом отломил?
–Я.
– Правильно.– Гуча привел в порядок одежду и подобрал красную папку.– Значит, премию мне тоже ты выплатишь.
– Логично,– согласился ангел и добавил: – Дядюшка заплатит. Поворчит немного и заплатит – он всегда так делает.
– А как зовут такого выгодного дядюшку? – спросил Гуча, разглядывая чудака, который на несколько минут стал его сиамским близнецом.
Неуклюжий блондин был тощ, неопрятен и очень расстроен. В огромных голубых глазах блестели слезы, а белые локоны, казалось, никогда не встречались с расческой. Он так мало походил на ангела, что даже пара пыльных крыльев и съехавший набок нимб не убеждали в этом.
И это символ святости и чистоты!
