это не ерунда! – обиженно зашумели гуси. – Это правда. У нас возле хвоста есть специальный мешочек с жиром. Когда мы чистим свои перышки, то мы вдобавок смазываем их жиром. Вот поэтому они не намокают в воде. Понятно?
– Понятно, – вздохнула Кузя-Музя. – Жаль, что у меня нет такого мешочка с жиром.
– Тебе он зачем? – удивилась кошка.
– Я бы тоже плавала и не намокала.
Кузя-Музя хотела еще что-нибудь спросить у гусей, но те с важным видом уплыли на другую сторону пруда. Там они вылезли из воды и заковыляли к одному из домов. Было смешно наблюдать, как они, такие ловкие и проворные в воде, еле шагают по земле, тяжело переваливаясь с боку на бок. Кузе-Музе вдруг тоже захотелось домой. Но кошка совсем не собиралась никуда уходить. Растянувшись на бережке, она что-то высматривала в траве и рассказывала Кузе-Музе о гусях. Кузя-Музя, слушая кошкины высказывания насчет гусей, зевала, но старалась не подавать виду, что ей хочется спать. Когда она зевнула в пятый или в шестой раз, кошка спросила ее:
– Ты хочешь спать?
– Нет. Не очень. А ты?
– Я сплю днем. Все кошки днем спят, а по ночам выходят на охоту.
– Так ты хищник? – ошеломленно вскрикнула Кузя-Музя.
– Да! – гордо кивнула головой кошка. – Львы и тигры мои родственники.
– А я видела львов, когда была в Африке, – не без гордости произнесла Кузя-Музя.
Кошка недоверчиво посмотрела на Кузю-Музю.
– И ты тоже ловишь животных? – не унималась Кузя-Музя.
– Только мышей, – ответила кошка. – Да и то не для того, чтобы их есть.
– Тогда для чего? – не понимала Кузя-Музя.
– Поиграть, – промурлыкала кошка. – Поиграю и отпущу.
– Это хорошо, – согласилась Кузя-Музя. Ей было жаль ни в чем неповинных мышек.
– Пойдем, – кошка направилась в сторону дома. – Поищем для тебя ночлег.
Кузя-Музя послушно побрела за кошкой. Для первого дня пребывания в деревне впечатлений у нее было более чем достаточно.
Они прошли мимо пса, который мирно дремал возле своей конуры, положив морду на передние лапы. Учуяв кошку, пес лениво прорычал что-то и перевернулся на другой бок. Кошка отыскала для Кузи-Музи укромный уголок в сарае, где было тепло и сухо, и где никто не потревожил бы ее. В углу были свалены старые тряпки и обрывки бумаги. Кузя-Музя принялась мастерить себе постельку. Кошка искоса наблюдала за ней, прилизывая свою шерстку языком. Когда постелька была готова и Кузя-Музя улеглась, кошка пожелала ей спокойной ночи и отправилась по своим делам.
Кузе-Музе не спалось. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь уснуть. Но уснуть ей никак не удавалось. Из соседнего строения доносилось мычание и кудахтанье. На другом конце деревне лаяли собаки. За стеной раздавались какие-то странные звуки. Вскоре все стихло, и Кузя-Музя облегченно вздохнула. Наконец-то она сможет спокойно уснуть. Но тут со стороны пруда донесся странный протяжный скрип.
