помрачнела, но лицо у нее сделалось такое, словно она припрятала обиду, на тот случай, если вдруг та срочно понадобится.
– Именно так. Разбитой дороги. Так рассказывала мне эту историю мама, когда я была маленькая. Я ее раз сто слышала.
Сначала казалось, что Дедан вот-вот задаст еще один вопрос. Но вместо этого он проявил редкое благоразумие и только кивнул.
Геспе нехотя отложила обиду на другой случай. Опустила глаза, нахмурила брови, беззвучно пошевелила губами, потом кивнула и продолжила.
– Все, кто встречал Джакса, сразу понимали, что он не такой, как другие. Он не играл в игры. Не носился там и сям, влипая в неприятности. И никогда не смеялся.
Некоторые говорили: «Ну, а что вы хотите от мальчишки, который живет один в старом доме в конце разбитой дороги?» Некоторые говорили, что вся беда в том, что у него никогда не было родителей. Некоторые говорили, будто в жилах у него течет капля крови фейри и оттого-то его сердце никогда не ведало радости.
Парень он был невезучий, этого отрицать нельзя. Уж если достанется ему новая рубашка, он непременно тут же ее порвет. Если дать ему конфету, он тотчас уронит ее в грязь.
Некоторые говорили, будто парень родился под несчастливой звездой, будто он проклят, будто его тень оседлал демон. Другие его просто жалели, однако не так сильно, чтобы чем-нибудь ему помочь.
И вот как-то раз у дома Джакса появился лудильщик. Это само по себе было удивительно, потому что дорога, ведущая к дому, была разбитая и никто по ней не ездил.
– Эй, малый! – крикнул лудильщик, опираясь на свой посох. – Не вынесешь ли старику напиться?
Джакс принес ему воды в треснутой глиняной кружке. Лудильщик напился и посмотрел на мальчика.
– Что-то вид у тебя несчастный, сынок. Что с тобой приключилось?
– Да ничего, – ответил Джакс. – Мне кажется, что у человека должна быть причина, чтобы радоваться, а у меня никаких причин радоваться нет.
Джакс сказал это таким унылым и безнадежным тоном, что у лудильщика заныло сердце.
– Могу поручиться, у меня в мешке найдется кое-что, что тебя порадует! – говорит он мальчику. – Что ты на это скажешь, а?
– Я скажу, что, если ты сумеешь меня обрадовать, я буду тебе очень признателен, – говорит Джакс. – Однако у меня нет денег, ни единого пенни, и ни занять, ни выпросить мне их не у кого.
– Да-а, это плохо, – говорит лудильщик. – Я ведь торгую, ты же понимаешь.
– Ну, если ты найдешь в своем мешке что-нибудь такое, что меня обрадует, – говорит Джакс, – я отдам тебе свой дом! Он старый и разбитый, но уж на что-нибудь да сгодится.
Лудильщик посмотрел на огромный старый дом, почти что замок.
– Что ж, идет! – говорит он.
Тут Джакс посмотрел на лудильщика снизу вверх. Его личико было очень серьезным.
– Ну а если ты не сможешь меня обрадовать, что тогда? Отдашь ли ты мне мешки, которые несешь на спине, и посох
