лекций по ОБЖ, что при обстрелах и взрывах нужно широко открыть рот, тогда есть шанс спасти барабанные перепонки.
А в следующий миг развернулись морозные крылья, и Криас, подхватив меня на руки, взлетел.
Одновременно раскрылись, искря синими огнями, два защитных купола, укрывая нас от осколков и возможных атак. Но их не последовало. Один купол создал Криас, второй – мое обручальное кольцо-амулет. И я с изумлением увидела, как от поредевшей группы встречавших нас магов, тоже укрывшихся щитами, взвивается еще одна сеть и ложится поверх разрушенного моста как гамак.
Пытаясь разглядеть в хаосе, куда делась встречавшая нас женщина, я не сразу поняла, что не только моста, но и древних ворот уже нет. На их месте поднималась пыль обломков столбов, растекались лужицы раскаленного железа, мерцавшие разноцветными бенгальскими вспышками.
Да, теперь легенду о воротах придется переписать, тут уже нечему закрываться. Никаких мифических препятствий к возвращению сердца Лаори-Эрля не стало.
– Что это, Криас? – крикнула я. Слух ко мне еще не вернулся в полной мере, звуки долетали как сквозь ватное облако. – Покушение?
– Бла-бла-бла-таинэ! – донеслось еле слышно.
– Не слышу!
– Не на вас, таинэ, – повторил стражник громче. – Возвращаемся!
– Нет! Теперь ни за что! Только вперед!
Он ничего не сказал. Наверное, слишком удивился такой непоследовательности, но решил не спорить с блаженной. Мощные руки сжали меня покрепче, а сияние защитного поля усилилось. Хлопнули огромные крылья, и Криас помчался к разрушенным воротам, рядом с которыми суетились воины и маги, вытаскивая своих соратников из-под обломков.
Если я брошу их в такой момент, спасая свою шкуру, никто из Воронов не простит мне трусости. И я сама себе не прощу.
Мне не позволили наблюдать за разбором развалин. Едва Криас опустил меня на площадку за воротами, рядом возникли двое из клана Белого Ворона.
– Просим пройти в замок, миледи, – поклонился тот, кто постарше, с легкой сединой в коротких черных волосах.
– Клан Белого Ворона рад видеть вас, таинэ. Простите за столь шумную встречу, – сказал второй, более молодой, но очень похожий на первого. Младший брат? Сын?
Криас, когда инструктировал меня перед визитом, кратко характеризуя свою тетку по материнской линии, не говорил, что у нее есть братья или дети. Вороны вообще предпочитают не говорить с посторонними о детях: это святое, и обсуждать малых и слабых они могут только в узком родственном кругу.
Я бросила взгляд на группу магов, осторожно освобождавших чье-то изломанное бело-черное крыло. Может быть, хозяйки замка. Заметив мой взгляд, младший дернулся, загородив плечом и полуразвернутым крылом то, что не предназначалось посторонним глазам – слабость членов дома, а значит, и самого клана.
– Благодарю, – кивнула я магам. – Сун Криас проводит меня дальше. Вы здесь нужнее, как мне кажется.
Старший
