что у тебя именно такой? Какой, какой? Ну, как посох! – спрашиваю его, обмирая от своего неожиданного откровения и ощущаю при этом как у меня между ног…
– Ну и дурачина же ты Генка! Сам ты дрын! Между прочим, девушкам надо не дрын, как ты говоришь, а юркий и ловкий. Что, что? – отвернулась, пытаясь освободиться из его объятий… Но он надежно удерживает и не отпускает…
– Нет, милый мой! Ты меня точно провалишь! Ты этого добиваешься? Ты этого хочешь? —спросила и снова ищу в темноте его завораживающие глаза. Но вижу только и то, расплывчато, овал лица и темноту на месте его прекрасных манящих глаз. Хотя…
А ведь я без его помощи сегодня уже не жила бы, а там и дня не продержалась бы в их доме. Потом, я так и говорю себе каждый раз, после того как получаю от него то, чего мне так необходимо знать. А мне знать надо все и обо всех в этом доме.
Так, я узнала, что понравилась сыну и ей, разумеется, Антонине. И вовремя узнала, что она мне готовит смотрины рядом со своим сыном. Она такое придумала, просто ужас? Ведь если бы я заранее не приобрела для себя материал и не просила бы Антонину помочь с платьем, то, считайте и на этом бы испытании прогорела, как не состоявшаяся артистка. А так, вместо того чтобы с ним рядом краснеть, я не только его, но и всех покорила собой в таком великолепном вечернем платье макси и с открытой спиной, и к тому же, с косой.
И в который уже раз, опять сразила наповал прямо его дорогую мамочку, Антонину. Поэтому сразу же после смотрин мои котировки в этом доме достигли неведомых для других женщин высот!
И вот, я уже в ожидании, потому что он, ее сынок, сказал мне, глупо и как-то стесняясь, чтобы я ожидала от него приглашения на раут, который мне вскоре предстоит пройти вместе с ним. Спросила об этом у моего верного рыцаря, а тот, вместо того, чтобы меня успокоить, растрогал почти до слез. Сказал, что на рауте мне объявят о помолвке, а потом добавил, что о том сожалеет, что не отговорил меня и не увез отсюда куда подальше. Я даже переспросила его, куда? А он мне признался в любви и сказал, что спрятал бы меня у своей мамочки в деревне. И пусть, говорит, они потом тебя ищут везде. А я ему.
– А ты? Ты бы потом что, как бы ты поступал?
– Я бы женился на тебе. И никому на всем белом свете не отдавал!
– Да, но тебя бы нашли все равно, а потом…
– Ну, я бы тебя спрятал, а сам бы еще некоторое время вроде бы искал тебя вместе со всеми, а уже потом бы ушел от них. Так бы я смог знать все их планы и тебя, если надо, перепрятал бы вовремя.
– Нет, – говорю, – мне такая перспектива не нужна, милый мой рыцарь! Я и деревня, плохо сочетаемся. А потом, – говорю ему, – ты бы смог мне дать то, чего я хочу? Ну, что бы ты мне смог дать, своей королеве? Терем деревянный, коровник да лопату и грабли? Неужели ты думаешь, что я об этом мечтаю? Ну, что ты замолчал?
Он еще мне что-то о том же и о детях. Но я уже не хочу всего этого вздора и говорю ему…
– Все,
