полке, как бриллианты в короне, сияли яркими красками детские игрушки. Там были красная радиоуправляемая "Феррари" и почти что самый настоящий вертолет. От этой витрины я отошел, только сделав над собой усилие. Не уподобляться же Машке…
По улице слона водили… – это точно про нас. Вообразите: впереди, отмахивая полированной тросточкой, шествуют господин наставник. В шелковом, расшитом золотыми рыбками жилете, цилиндре и жемчужного цвета фраке, он похож на знаменитого певца или циркового распорядителя. Дальше я, в новом порванном пиджаке и с железной птицей на плече. Птица, кстати сказать, даже не думает прикидываться ветошью. Она активно скачет по моему плечу, комментируя всё происходящее вокруг громким лязгающим голосом и задирает прохожих.
Дальше, держа мишку за лапку, идет Марья-искусница. Вот она: гордая владелица винтовок, пистолетов, боевых метательных ножей и даже одного гранатомета. Идет ни на кого не глядя, задрав нос так, что иногда даже спотыкается…
За Машкой следует целая вереница носильщиков из разных лавок и мануфактур. Они, как ломовые лошади, нагружены сумками, коробками, пакетами и корзинами. Такое чувство, что мы прибыли в Мангазею с одной-единственной целью: обогатить местных купцов.
Вспоминая слова бваны о том, что не стоит привлекать к себе внимание раньше времени, хочется заметить, что он добился абсолютно противоположного эффекта. Лавочники, завидев длинную вереницу носильщиков, теряли голову: такие клиенты бывают раз в год, а то и реже. Нам сигналили автомобили: переходя улицу, наш кортеж останавливал движение. Нам свистели и улюлюкали мальчишки – когда еще на такую развлекуху нарвешься? Словом, когда мы наконец-то добрались до квартиры, которую нашла для нас умная птица Гамаюн, у меня все нервы кончились и восемь потов сошло, а жрать хотелось так, что еще чуть-чуть, и я действительно начну глодать камни…
– Что, хороша фатера? – хвастливо встопорщилась птица Гамаюн, важно входя в предназначенную для нас комнату.
Просторная. Стены белены известью, как и печка, которая занимает весь дальний угол. На окнах расшитые крестиком занавески, обширная кровать застелена пуховым одеялом, изголовье её украшено пирамидой из подушек. На полу – вязаные полосатые коврики, а сами доски пола чисто вымыты и даже блестят.
Ворона, тяжело подпрыгнув, устроилась на спинке кровати.
– Тут и ванная с горячей водой есть! – похвасталась она так, будто лично проектировала здание.
– Тебе-то зачем вода? – спросила Машка, проходя мимо и, как бы невзначай, толкая птичку локотком. – В воду упадешь – язык заржавеет.
– Куда ставить-то? – натужно возопил первый из носильщиков, втаскивая в комнату гору коробок. Моя напарница, спохватившись, принялась распоряжаться.
Я устало плюхнулся на диван. Был он добротный, обтянутый настоящей кожей, с подлокотниками красного дерева. Ажурную полочку над диваном украшали деревянные резные слоники.
