бюджеты, наши заработки стремительно падали. Сергей старался удержать руль нашей лодки, которая упорно поворачивалась носом вниз, ко дну. Я, со своим куда более стратегическим взглядом, понимала, что необходимо срочное и кардинальное решение, а не попытка отбивать те или иные последствия происходящего на рынке. А оно, решение это, все не приходило и не приходило.
К сожалению, со всеми этими событиями совпал и мой личный «срок работы батареек». Я чувствовала себя невероятно разбитой и унылой. События вокруг давили на меня, на мой мозг, заставляя немедленно искать решения, выходы, придумывать антикризисные планы. Организм сопротивлялся, отделывался от мозга всевозможными болезнями, то и дело нападающей на меня бессонницей, после которой я не то что работать не могла – едва ноги волочила. Ощущение фатального полета в пропасть нарастало.
Подкашивала наш бизнес еще и сильная закредитованность. Во второй половине 2013-го, когда все еще было ровно, радужно и складно, мы взяли два больших кредита. За счет первого мы выкупили офисное здание, где давно уже арендовало площади наше агентство. Второй кредит мы потратили на то, чтобы отремонтировать как следует старое здание, расположенное очень удачно в тихом центре; меблировали его, постаравшись сделать интерьер модным и достаточно шикарным. Оба кредита были валютными, и, когда грянул кризис, мы оказались в захлопнувшейся ловушке: чтобы обслуживать кредиты, нужно было зарабатывать, а клиенты агентства, как это всегда и бывает в кризис, «резали косты», сокращая все, что только можно, и в том числе – бюджеты на рекламу и маркетинг.
Размер наших долгов быстро достиг какой-то совершенно невыговариваемой цифры. Надо было что-то срочно предпринимать, тревожная красная кнопка горела и пульсировала у меня внутри практически постоянно. А путей выхода из сложившейся непростой ситуации так и не было видно: не придумывалось мне ничего…
Но и этого судьбе показалось мало.
Как-то вечером в гости пришел Руслан. Что удивительно – один, без Кристины, хотя обычно в свободное от работы время они перемещались исключительно парой, как попугаи-неразлучники. Я даже забеспокоилась сначала – уж не добавится ли ко всем нашим трудностям еще и кризис в его семье. Оказалось, дело совсем не в этом.
– Мам, пап, нужно поговорить.
– Рус, только умоляю: без твоих длинных преамбул. Я совсем плоха в последнее время, пожалей мать-старушку, не тяни, – взмолилась сразу я.
– Ой, мам, начинается это твое кокетство! Какая ты старушка-то?
– Рус, не паузи! – поддержал меня отец. – Со старушками позднее разберемся. Что случилось-то?
– Я выиграл американскую грин-карту.
Говорила же я Сергею, за фигом каменные полы на кухне – чай, не в замке живем: уроненная мною от неожиданности кружка с чаем рассыпалась в мелкие дребезги, горячий чай обжег ногу. Я подпрыгнула, зашипела, затрясла ногой.
