Он развел руки и сладко потянулся, прежде чем ответить.
– Выходной? Ты еще даже не начала хорошо работать, а уже хочешь отдохнуть от меня?
Я перенесла вес с одной ноги на другую, глядя, как он наливает в чай ложечку молока и кладет сахар, а потом делает медленный глоток.
– Сегодня воскресенье, синьор. Выходной день синьоры МакМиллиан. А послезавтра будет ровно неделя с тех пор, как я приехала. Может, это повод обсудить мой выходной, синьор?
Судя по выражению его лица, он не собирался предоставлять мне никакого выходного дня.
– Мелисанда Бруно, может, ты полагаешь, что я не собираюсь предоставлять тебе выходной? – насмешливо спросил он, словно прочитав мои мысли. Я уже хотела ответить, что я даже не думала предположить нечто подобное, к тому же абсурдное, но он добавил: – …потому что ты абсолютно права.
– Может, я не поняла, синьор. Это еще одна Ваша шутка? – слабым голосом спросила я, пытаясь сдержаться.
– А если нет? – возразил он, глядя на меня бездонными, как океан, глазами.
Я смотрела на него с раскрытым ртом.
– Но синьора МакМиллиан…
– Кайл тоже не имеет выходных дней, – напомнил он мне с мрачной улыбкой.
У меня начало складываться ощущение, что он жутко веселится, насмехаясь надо мной.
– Но у него нет фиксированных часов, как у меня, – сухо сказала я. У меня возникло сумасшедшее желание исследовать село и окрестности, и меня раздражало, что я должна бороться за свои права. Он даже бровью не повел.
– И он всегда в моем распоряжении.
– И когда я могу уйти? – спросила я, повышая голос. – Ночью, может? Я свободна от заката до рассвета… Вместо того, чтобы спать, я должна шататься по ночам? В отличие от Кайла я живу здесь и не возвращаюсь домой вечерами.
– Не вздумай уходить ночью. Это опасно.
Его смиренные слова отпечатались в моем сознании, спровоцировав слабый трепет.
– Мы находимся в тупике, – сказала я ледяным тоном, каким часто был его тон. – Я хочу исследовать окрестности, а Вы не хотите предоставить мне свободный день, чтобы я могла сделать это. С другой стороны, Вы угрожающе советуете мне не выходить ночью, потому что это опасно. И что мне остается делать?
– Когда ты злишься, ты еще более прекрасна, Мелисанда Бруно, – сказал он некстати. – Злость окрашивает твои щеки в нежно-розовый цвет.
Я просто разомлела на мгновение от радости, вызванной его комплиментом. Но потом ко мне вернулась злость:
– Так что? Вы дадите мне выходной?
Он криво улыбнулся, и мой гнев уступил место какому-то другому непонятному ощущению.
– Ок, пусть будет воскресенье, – сказал он наконец.
– Воскресенье? – он сдался так быстро, что это меня просто ошеломило. Он так быстро принимал решения, что мне уже казалось, будто я не в состоянии за ним поспеть. – Но ведь это выходной день синьоры МакМиллиан… Вы уверены…?
–
