мир. Что под конец справедливость восторжествует, что меня ждет счастливый финал и я, возможно, спокойно отойду от дел. Как же я был наивен! Последняя глава приближается, как и прежде. Худшее еще впереди.
Аркадная игра на мониторе в углу издала печальные звуки – пи-пи-пи-пи, словно Пак-мэн умер.
– Ну что ж, – вздохнул Джейсон, – значит… последняя глава… худшее впереди. Звучит неплохо. Но не могли бы мы вернуться к той части, где я должен быть мертв? Мне она что-то не нравится.
– Боюсь, я не могу это объяснить, мой мальчик. Я поклялся водами реки Стикс и всем священным для меня, что я никогда никому… – Хирон нахмурился. – Но ты здесь в нарушение той же клятвы. И это тоже невозможно. Не понимаю. Кто бы мог это сделать? Кто…
Леопард Сеймур взвыл. Его полуоткрытая пасть застыла. Аркадная игра прекратила пикать. Огонь перестал потрескивать, языки пламени уплотнились, как красное стекло. Маски молча смотрели на Джейсона нелепыми глазами-виноградинами, высовывая зеленые языки.
– Хирон, – окликнул Джейсон. – Что происходит?..
Старый кентавр тоже застыл. Джейсон вскочил с кресла, но Хирон не сводил взгляда с одной точки, рот его замер на полуслове. Глаза не мигали. Грудь не двигалась.
«Джейсон», – раздался голос.
На какое-то жуткое мгновение он решил, что это говорит леопард. Потом изо рта Сеймура заклубился темный туман, и в голову Джейсона пришла мысль похуже: духи грозы.
Он вытащил золотую монетку из кармана. Одно движение – и монетка превратилась в меч.
Туман принял форму женщины в черных одеяниях. На голове у нее был капюшон, но глаза горели в темноте. На плечи ее было наброшено покрывало из козьих шкур. Джейсон не знал, откуда ему известно, что это козьи шкуры, но он был в этом уверен и знал – это важно.
«Неужели ты нападешь на свою покровительницу? – проговорила женщина. Голос ее эхом отдавался в черепе Джейсона. – Опусти меч».
– Кто ты? – спросил он. – Как ты?..
«Наше время ограниченно, Джейсон. Моя тюрьма с каждым часом становится все прочнее. Мне потребовался целый месяц, чтобы накопить достаточно энергии для самого простенького волшебства, позволившего мне выбраться из узилища. Мне удалось доставить тебя сюда, но теперь у меня почти не осталось времени, а сил и того меньше. Может быть, я говорю с тобой в последний раз».
– Вы в тюрьме? – Джейсон решил, что лучше ему все же не опускать меч. – Слушайте, я не знаю, кто вы. И вы мне не покровительница.
«Ты знаешь меня, – гнула свое она. – И я тебя знаю с самого рождения».
– Не помню. Я ничего не помню.
«Да, не помнишь, – согласилась она. – Это тоже было необходимо. Давным-давно твой отец подарил мне твою жизнь, чтобы утихомирить мой гнев. Он назвал тебя Джейсоном в честь моего любимого смертного. Ты принадлежишь мне».
– Что? Я никому не принадлежу.
«Пришло тебе время возвращать долги, – сказала она. – Найди мою тюрьму.
