западнее, за Большой Ордой, ближе к Кавказу и Чёрному морю. – Прим. авт.). Мухаммад Хайдар Дуглат либо отразил какую-то историческую байку, которых было много во все времена, либо сознательно по каким-то причинам пошёл в своём сочинении на вымысел. Следует учитывать и тот факт, что все сведения о казахах этот автор получал из третьих уст. Истины теперь уже не узнать никогда, но версию Мухаммад Хайдар Дуглата об основании Казахского ханства необходимо отбросить как не соответствующую принципам изучения исторической науки. «А как же тогда быть с фольклорными данными: легендами, поэмами, сказками, в которых центральное место занимает именно хан Азь-Джанибек –
Мудрый Джанибек?» – может спросить осведомлённый читатель. И действительно: в устном народном творчестве имеет место быть обширный материал, касающийся хана с таким именем. Видимо, на этом основании некоторые нынешние казахские историки (даже вопреки документальным свидетельствам) провозглашают главенство в ханском тандеме Гирей – Джанибек именно за последним. Но всё же трезвая оценка исторического материала позволяет с уверенностью говорить о том, что все легенды о мудром правителе имели прообразом золотоордынского хана Джанибека (годы прав. 1341–1357), который действительно был чрезвычайно популярен в народе и даже в русские летописи вошёл под именем «доброго царя».
Если же по причине полной несостоятельности миф об основании Казахского ханства Гиреем и Джанибеком будет отброшен, то глазам исследователей предстанет совершенно иная историческая картина. Очевидно, что в таком случае первым казахским ханом необходимо будет признать хана Уруса (годы прав. 1368–1377), провозгласившего столицей своей «Йуз-Орды» город Сыгнак. Кстати, практически об этом и говорит Кадыргали Джалаири. Не случайно все казахские чингизиды возводили свои родословные древа к хану Урусу. И все окрестные народы считали первым казахским ханом именно Уруса. К примеру, барабинские татары во времена покорения Сибири доводили до сведения российских властей, что являются данниками «урусовых царёвых детей».
Противники подобного утверждения могут возразить, что ордынцы времён Уруса ещё не именовали себя «казахами», но на самом деле степняки времён Гирея и Джанибека тоже не использовали этот термин в качестве самоназвания. Политический термин «казах» превратился в этноним значительно позже. А так называемые «казахи» ещё очень долго чувствовали себя единым народом и с ногайцами, и с кыпчаками Средней Азии. Так, например, в XVII веке казахского царевича Ураз-Мухаммеда «татарская» знать Московского государства считала своим без всяких кавычек, причём настолько, что за его гибель головой поплатился Лжедмитрий II.
Ещё в XVIII веке в Младшем жузе были популярны идеи откочёвки на Северный Кавказ для объединения с ногайцами. И вплоть до XIX века узбеки, являвшиеся господствующим этносом в Средней Азии, считали казахов своими, частенько «заимствуя» у них султанов и ханов,
