Приблизительно… Больше тридцати километров…, – упавшим голосом проговорила через некоторое время.
Весь обратный путь диакон о чём-то напряжённо думал. Только и произнёс – в начале пути:
– Запоминай дорогу…
Да в конце его:
– Никому про карту не рассказывай.
– Даже Ивану?
– И Ивану.
Взваливший на себя руководство этими людьми диакон, не находя ни днём, ни ночью покоя, искал выход из сложившегося положения. Угнетало чувство безысходности, загнанности, мучили мысли: сколько смогут они продержаться в пещерах, что будет с ними всеми, если их обнаружат? Своей горячей надеждой, что на карте нанесён маршрут ухода за Урал, Катя, невольно, подтолкнула его к решению проверить этот маршрут. В тягостных раздумьях ночами сидя за столом, он обдумывал, как выполнить это. В глубине души он надеялся, что маршрут, действительно, ведёт за Урал. Но если это не так, убеждал он себя, то хотя бы появится возможность увести людей подальше от этих мест.
Перед наступлением рассвета диакон разбудил Катю:
– Вставай, дочка, дело есть…
Открыв глаза, Катя увидела склонившегося над ней дьякона с горящей лучиной в поднятой руке.
Уселись за столом.
– Надо перерисовать карту. Сможешь?
– А на чём? Нет ни бумаги, ни карандаша…, – ещё не до конца проснувшаяся, подавила зевок.
– Вот на этих досках, – пододвинул к ней лежащие на столе две гладко обструганные небольшие дощечки. Ночью он выбрал их из кучи найденных в пещере полуистлевших досок, приготовленных на лучины, и, зная, что всё равно не сможет уснуть, до утра обстругивал их.
– Рисовать будешь ножом, а потом вырезанные бороздки натрем угольками и будет ясно видно. Сумеешь точно перерисовать, чтобы было так понятно, как ты мне объясняла?
– Сумею.
– Вот и славно. Особо отметь место, где в пещере искать начало хода.
Оделась. В консервную банку диакон налил ей кипятка, подал сухарь и лежащий на столе пакетик:
– Вот тебе еда на весь день… Возвращайся, только когда наступит темнота. Отправляйся с Богом.
Когда быстро дошагала до места и забралась в нишу, совсем развиднелось. Испугав мышей, подгребла под себя сухие листья, прислонилась спиной к каменной стене, примостилась удобней, включила фонарик, направила свет в потолок и взяла в руки одну из досок. Разглядывая её, тщательно обструганную, подумала, что диакон, похоже, совсем не ложился спать.
Первую копию она испортила; перевернула доску и снова начала переносить рисунок чертежа. Вместо надписей придумала обозначения: «тупик» – две чёрточки, «выход на поверхность» – стрелка вверх и т. п. Устали спина и шея. Сделала одну копию, перекусила и улеглась на листьях. На одной стороне второй доски нанесла чертеж с надписями, а на другой её стороне крупно изобразила пещеру со всеми её выступами и поворотами и постаралась
