Николай встал, сел, снова встал.
– Не верю я людям, понимаешь?
– Нет.
– Совсем не верю, никому не верю, никому! – старик кивнул и для убедительности махнул рукой, – как там она, Москва-то?
– Стоит. Что ей сделается.
– Так вот и про Рассею думали.
– Плохо думали.
– Плохо, – согласился старик, – теперь не передумашь. Поздно. Ну давай, спать давай, утро вечера удалее.
– Не могу я больше, – вздохнул Николай.
– Что так?
– Некогда мне. – Николай сказал это почти без сожеления. – Послезавтра в Москве надо быть.
– Что ж ты на ночь глядя пойдешь?
– Пойду. Мне еще до города надо, там на самолет, да еще… Много чего.
– Далёко.
– Прости.
– За что? – старик поднял глаза.
– За то, что беспокоил, спрашивал. Видно, никто ничего не знает, видно, не узнать уж. – Николай шмыгнул носом, принялся собираться, а и собирать нечего.
– Может, и знают, – обиженно проскрипел старик.
– Никто ничего не знает, и ты не знаешь.
– Я-то?
– Знал бы – давно б сказал!
– Про что это?
– Ты знаешь.
– Про Сталей этих? Про них никто ничего не знает! Никто! Чтоб узнать – в лес идти надоть, в тайгу лезть!
– Зачем?
– Туда ушли, все ушли туда!
– Все?
– Все, все! Скрылися! Те, которых ты видел… – старик осекся, спросил, – ты видел ли?
– Видел.
– Сколько их было-то?
– Шесть.
– Мало.
– Кто они?
– Не знаю, – замявшись, обронил старик, – может, они есть, может, нету, может, знают, может, нет, только ничего тебе не скажут, нипочем не скажут, не подпустят даже!
– Почему?
– Потому что они, как и я, никому не верят!
– Почему?
– Вот заладил, почему, почему – потому!
– Почему?
– Боятся!
– Чего, – не унимался Николай, – кого?! Китайцев?..
– Людей!
– Почему?!
– Етит твою! – старик ударил рукой в руку, шумно выдохнул.
– Так почему?!
– Пострадали они, от людей пострадали, от всяких, от разных, понимаешь?!
– Понимаю.
– Ни черта ты не понимашь!!! Пострадали они, погибли, все почти погибли, и боятся с тех пор, всего и всех, боятся, как черт ладана, боятся и будут бояться отныне и до веку!
– А кто их?..
– Не знаю я.
– Они что?..
– Что?
– Они тоже?..
– Что?! Что тоже-то?! – старик сверкнул глазами.
– Сталь?
– Дурак!
– Что?
– Дурак и есть.
– Что опять?! Что не так?!
– Все
