ам на жизнь, целям и средствам их достижения, если таковые вообще имеют место быть.
Мы получаем первые разочарования, как правило, не в отрочестве и юности, потому что там люди ещё как-то пытаются сохранить свою индивидуальность. А вот когда человек полноценно погружается в социальную мясорубку, тогда вырваться из неё, шансы очень невелики. И мы становимся похожи друг на друга. Типовые проблемы, типовые заботы, типовые жизни. Типовые разочарования.
Но однажды, в один счастливый день, судьба делает нежданный поворот…
– Я хорошенькая славная девушка. Или женщина. Да нет, девушка. Ну и что, что сорок два. Я прекрасна, подтянута, в форме, за собой слежу. Да я любой малолетке дам фору. В общем, я девушка! – красовалась перед зеркалом Аня.
– Поклонников было море. Ну, не такое уж может быть и море, но были. Да, были. Ну, как сказать поклонники. Бегали… Да нет, скорее домогались. Рыцари то настоящие вымерли уж лет пятьсот – шестьсот как. Да и те, были «последние из Могикан». Сейчас ухаживание мужчины заключается в парочке пресных фраз, вроде: «Привет, как дела?», «Не прочь познакомиться?» Потом час в кафе, потому что на большее их не хватает. Слушатели они никакие, да и говорить толком не научились, да и не о чем. Только и читается одна единственная мысль – «как бы тебя побыстрее обработать, и желательно не слишком затратно». Ну, мужики… ну, что с них взять. И вот такие вот ухажёры мне периодически встречаются. Главное, столько в них самолюбия, так высоко себя ценят и бережно несут, куда деваться. Куда не плюнь – попадёшь в принца.
Аня припудрила носик, поправила юбку и направилась в магазин за продуктами. Этот день ни чем особенным не отличался от большинства других. Серые массы людей, какие-то грустные обсуждения новостей, фальшивые улыбки. Кто-то кого-то с чем-то поздравляет. Кто-то стоит у стены, уткнувшись в гаджет.
– Ничего интересного, кроме покупок мне сегодня, похоже, не сулит, – подумала Аня.
Но вдруг, обратила внимание на парня.
– Хорошенький. Стоит, о чём-то думает. А ну, пройду мимо.
Прошла.
– Не смотрит, паразит. Что стальной что ли? Ничего. Сейчас, вырез посвободней сделаю, юбочку повыше подтяну.
В ход пошли бёдра и зазвенели каблучки.
– Ну что? Увидел? То-то. А – ну, куда опять морду отвернул. Я не поняла, он гей что ли? А…, ну всё понятно. Куда катится этот мир, – решила красотка.
И вот, когда уже все надежды и виды рухнули так и не успев замереть хоть на миг, где-то со спины послышался приятный голос:
– Девушка, простите…
– Ааа… то-то. Попался, голубчик. Кобели! Но других на этот свет не завезли. Ладно, позволю ему собой насладиться, немного, а там посмотрим, – быстро прозвучало в голове Ани.
Она повернулась.
– Вы уронили, вот возьмите, – сказал парень, протянув брелок с ключами от авто.
– Похоже, переборщила с бёдрами, надо было вилять не так самоотречённо – пронеслось в голове.
Парень был хорош собой.
– Спасибо, Вам, – с наивной детской улыбкой, излучающей святую простоту, озвучила Аня.
Парень скромно улыбнулся и пошёл по своим делам, не издав более ни одного звука.
– Эй, постой! Это что и всё? Что, даже телефон не спросишь? – хотелось крикнуть вслед. Но на лице-то красовалась святая простота. Мизансцену портить было ни с руки.
– Любопытный персонаж попался. Там вон одежду продают, наверняка, есть зеркала. Пойду, гляну, может со мной что не так? Может, сажей нос вымазан? Почему он соскочил? Такого я не припомню. Симпатичный, зараза.
Аня подошла к зеркалу.
– Да нет, сажи нет. Вполне себе дамочка – конфетка. Значит дело в нём. Зараза, симпатичный. Ну и ладно.
День шёл своим чередом. Дела – заботы, колесо фортуны и разочарования, всё как всегда. Через несколько дней, Аня увидела того же парня недалеко от своего подъезда, он общался с какой-то дамой.
– А…, так это, стало быть, и есть тот новый сосед, – смекнула Аня, – Наташка с сорок пятой квартиры говорила, что мужчина какой-то заезжает на этаж. Мы ещё и соседи с ним теперь. Чудно. А это что за швабра с ним стоит? Мама, наверное. Да нет, целует в щёчку как будто бы не маму. Это что, его девушка? Или не приведи Господи – жена?
Аня напрягла извилины.
– Так, погодите. А ему самому-то сколько? Наташка говорила, что заезжает семья лет сорока. Это что ему сорок что ли? Ему? Сорок? Ему? Да он выглядит на двадцать пять…, шесть…, семь. Ну, тридцать… два… три…, ну никак не сорок! Почему мужики стареют не так явно, сокрушалась, Аня, – ах, симпатичный, зараза.
Тем временем, новый сосед прошёл мимо.
