все летел.
Вита ощутила, как тонкие щупальца стужи потянулись к рукам, обвили ноги. Холодный ветер выпорхнул из-за дальнего леса, накинулся, желая сбить с ног. Не осилив, зло вцепился в подол льняной юбчонки и подкинул его, обнажив голые детские коленки. Они тут же посинели.
Из дома вышел дедушка Кай. От него повеяло теплом: жарко растопленной печью, табаком и острой приправой.
– Пойдем, – тяжелая рука опустилась на Витино плечо, – нечего тебе на бурю глядеть, а ей на тебя. Властелин Зимы сегодня не в духе.
– Почему он злится, дедушка?
– Своих ищет.
– Своих? – Вита испуганно вздрогнула и неосознанно закрыла ладонями грудь.
– Да. Тех, кто зимой отмечен. У кого в сердце снег, холод и темнота. Нелюдей. Пойдем в дом.
Вита послушалась. От дедушкиных слов стало не по себе. Она ведь тоже отмеченная. Неужели зима пришла за ней? Холод, снег, тьма… Неужели она такая? Или станет такой? Бессердечной, жестокой служанкой Властелина Зимы.
– Не бойся, – прочитал мысли дедушка. – Не всех он забирает, даже отмеченных. Мы к лесной ведьме ходили, помнишь? Она на тебя защитные чары наложила. Так что пройдет, рассосется еще твоя тьма – обернется светом, вот увидишь.
К ведьме они давно ходили, Вита и не помнила. Лишь обрывками – зелень, коряги, мох, землянка под еловыми корнями, запах плесени и грибов…
– Кай! Кай! – закричали с улицы.
Запустив в помещение снежный вихрь, ввалились соседи. Тетка Инга и ее муж Раул. Возбужденно замахали руками, загалдели:
– Там такое случилось! Такое…
– Да чего уж? – старик сурово взглянул на них, жестом велел Вите уйти, но она не ушла – спряталась за занавеской, укрывшей пологом вход в соседнюю комнату.
– Властелин Зимы Гана забрал! Представляешь?
– И темень с ним. Туда ему и дорога…
Вита полностью разделила отношение деда. Ган был сыном старосты. Мерзкий, заносчивый, жестокий. Он всегда ее обижал – обзывал замухрышкой, больно дергал за волосы, если представлялась такая возможность.
– Что ты! Староста услышит… – зашипела тетка Инга, затрясла испуганно обвислыми щеками.
– Ну и пусть, – отрезал дед. – Раз вырастил звереныша, пусть теперь на себя пеняет. Сколько ему говорили – зверь твой Ган, отведи его к ведьме, пусть зачарует темную силу, что спит в его душе, – а он только отмахивался! Дескать, мы родовитые, царских кровей, с нами такая напасть не случается. Со всеми случается. Вот и в Гане тьма проросла – зверем его сделала. Оборотнем. Всем оборотням одна дорога…
Вита знала, что дед говорит не про нее… Про всех, кроме нее. Но на душе заскреблись кошки. Стало мерзко и липко. «Всем… одна дорога». Она ведь тоже оборотень! Но это их секрет. Самый большой в мире секрет – ее, дедушкин и бабушкин. Еще ведьмин. Ведьма излечит от тьмы. И никто не вспомнит потом. Никто не узнает…
…и не найдет ее Властелин Зимы!
Никогда…
Глава 1. Ученик ведьмы
Пятнадцать лет спустя
Над Игривицей разразилась буря.
Снег летел, бил в окна белыми плетьми, осыпался на землю искрами. Дикий, колючий, злой. Ветер выл в трубе, запугивал, все пытался прорваться к людям, в тепло, да не выходило у него.
Вита натягивала сапоги. Ежилась под куцым тулупчиком, предвкушая, как схватит за лицо мороз, как ползет под шерстяную юбку, под хлопковые нательные штаны…
– Куда собралась? – строго спросил дедушка Кай. – В такую-то непогоду?
– Есть хочется.
У Виты живот прирос к спине. Последние дни было слишком холодно и голодно. Запасы почти подточили, а выехать в город не пускала пурга. Так и голодали.
Деревенские в Игривице стойкие. Здесь еды всегда мало, а зимы всегда суровы – привыкли. Но эта вышла из ряда вон. Бесновался Властелин Зимы, буянил, мучил! Так замучил, что совсем обессилели от голода, и Вита решила пойти – добыть чего-нибудь. Как периодически втайне от всех добывала.
Дед ее тайну знал.
Раньше ругался, запирал, стращал. Теперь Вита выросла, стала сильная, а дед совсем состарился и ослаб. Не мог уже ей указывать – да и дело такое! – понимал, что внучка права. Если еды не добыть, можно не пережить следующий снегопад. У них осталась последняя коза, и ту наверняка придется забить – заболела. Правда, Вита очень не хотела! Говорила – у козы козленок будет, надо оставлять. Лечить надо! Следующего года ведь никто не отменял.
И дед сдался.
Больше не перечил, просил
