еще в них застыла пугающе-призрачная пустота. Совсем, между прочим, неплохо, если вынужден жить на улице.
То есть в волосах и в лице я ничего нового не обнаружил, а вот торс был чужой.
С тех самых пор, как у меня в детстве началась астма, я стал жутко худым. Грудь впалая, ребра торчат наружу, сквозь бледную кожу проглядывают все вены. Наши с мамой походы ничего в моем телосложении не меняли. Так что же это за выпуклости выпирают теперь у меня на руках и торсе?
То есть на самом-то деле ничего уж такого жуткого. Не подумайте, будто я превратился в Капитана Америку. Я по-прежнему оставался стройным и даже бледным. Но руки у меня стали весьма рельефными, а при взгляде на грудную клетку перестало казаться, что любой порыв ветра может ее продырявить насквозь. Кожа сделалась толще и глаже. С нее исчезли и сыпь, и царапины, и укусы насекомых – вечные спутники жителей улиц. Даже шрама на левой ладони, который я заработал в десятилетнем возрасте, когда порезался охотничьим ножом, больше не было.
Теперь мне наконец стало ясно, отчего я вчера без особых усилий швырнул диван. И почему, очутившись в Вальгалле, начал чувствовать необычную бодрость в теле. Как это Хундинг назвал? Переходом на новый уровень?
Я сжал кулак.
Сам не пойму, что вдруг на меня нашло. Видимо, увидав свое новое тело, я достиг критической точки, и накопившиеся за последние сутки злость, страх, неуверенность потребовали хоть какого-то выхода. Меня выдернули из жизни. Мне угрожали. Меня унижали. И к тому же, не спрашивая, апгрейдили. Я не просил этот номер «люкс». И не заказывал себе бицепсов.
Кулак врезался в стену. В самом прямом и буквальном смысле.
Он прошел сквозь гипсокартон и металлическую арматуру.
Я вытащил руку назад и осторожно пошевелил пальцами. Ни единого перелома. Даже ведь не ушибся.
Зато в стене, над вешалкой для полотенец, зияла дыра, в точности повторившая форму моего кулака.
– Да-а, – протянул потрясенно я. – Быть мне, видимо, здесь любимцем местной обслуги.
Душ несколько успокоил меня, и я, натянув на себя махровый халат с вышитыми на груди инициалами «О.В.», прошлепал босиком к шкафу с одеждой. Внутри оказались три пары синих джинсов, три зеленых футболки с этикеткой «собственность отеля «Вальгалла», нижнее белье, три пары хороших беговых кроссовок и меч в ножнах. А к гладильной доске был приставлен щит с золотой руной Фрея в центре.
Я быстро оделся.
Затем провел минут десять в глубокой задумчивости, соображая, как присандалить меч в ножнах себе на ремень. Я левша, но значит ли это, что меч нужно повесить с правой стороны? А может, есть какие-нибудь специальные мечи для левшей? Если так, то чем они отличаются от мечей для правшей?
Я попытался вытащить эту хрень из ножен и чуть не прорезал джинсы. О, каким же я славным героем буду на поле боя!
Может, правда, и этот меч у меня в руках загудит и сам начнет направлять мою руку в нужную сторону? Я попробовал им помахать.
