с улыбкой на лице.
«Есть на свете такие счастливые люди, – думал Тарас, глядя на открытое, искреннее лицо Васи. – Им не нужна никакая рекомендация. Не успеешь и опомниться, а становишься с ними уже родным, без наименьшего усилия с твоей стороны. А есть и такие несчастнейшие люди, с которыми с семи печек хлеба съешь, а все-таки не дознаешься, что оно такое – человек или амфибия? Подальше от таких!» Он сразу почувствовал, что Вася Штернберг именно принадлежит к первой категории.
Тарас вдруг улыбнулся, схватил карандаш и набросал портрет неожиданного друга.
Потом Тарас стал рассматривать все, что было в портфеле Штернберга. Он был в восторге от увиденного. И какое множество рисунков, и как все прекрасно. На маленьком лоскутке серенькой оберточной бумаги проведена горизонтально линия, на первом плане ветряная мельница, пара волов около телеги, нагруженной мешками. Все это не нарисовано, а только намек, но какая прелесть! Очей не отведешь. Или под тенью развесистой вербы у самого берега беленькая, соломой крытая хатка вся отразилась в воде, как в зеркале. Под хаткою старушка, а на воде утки плавают. Вот и вся картина, и какая полная, живая картина!..
Они стали жить вместе. Может быть, со Штернбергом подружился Тарас сильнее, чем с другими, потому что встретился с ним уже свободным и чувствовал с ним себя равным.
– А когда закончим Академию, – увлеченно говорил Тарас, – поедем на Украину.
– А за границу? – спрашивал Штернберг.
– И за границу надо, и желание есть! Но сначала на Украину. Отобразим всю ее жизнь, наши речки, гаи, наших людей, картины из истории. И знаешь, надо распространять гравюры, тогда все люди, в каждой хате, смогут знакомиться с высоким искусством живописи.
А пока что учились. Бегали на лекции, иногда подрабатывали, рисуя портреты, иллюстрации для журналов, иногда сидели без денег, иногда отмечали праздники без всякого повода, например, покупку… лампы! Веселый был праздник в честь лампы.
Об этой дешевой, обыкновенной лампе долго мечтали Тарас и Штернберг. Наконец, получив деньги за работу, купили-таки лампу, торжественно принесли домой, и так не терпелось им опробовать ее, что зажгли ее среди белого дня. Важно уселись и серьезно делали вид, что без этого освещения читать невозможно.
– Вы что, с ума сошли? – рассмеялся их товарищ по Академии Петровский, зайдя в комнату.
– Видишь, лампу купили! – сказал с детской гордостью Штернберг.
– Ну, так надо окропить, если такой праздник! – проговорил Петровский. – Друзья, не откручивайтесь.
– Оно и правда, надо! – согласился Тарас.
– А деньги еще остались? – спросил хозяйственно Штернберг.
И деньги, и еда были у них общими. Тарас вывернул карманы.
– Черта с два! – вздохнул он. – На чай и сухари хватит.
– Ну, прощаю на этот раз – будем пить чай с сухарями и твоими, Тарас, песнями.
Все знали, что Тарас любит музыку, пение.
Вот так весело отпраздновали
