штукатуркой стен. Недавно я все-таки накопила на выпуск книг, и теперь многие их экземпляры пылятся на складах и полках магазинов. Я уверена, что с этих книг точно уйду в минус. Причем серьезный минус, ведь из-за процесса создания этой истории я не спала ночами, не делала иногда задания из университета. Ну а это сказалось как на моем здоровье, так и на оценках, становящихся с каждым днем все хуже и хуже.
Когда-то давно моя мама переводила меня в другую школу и рекламировала меня, как золотого ребенка. Я, слушая ее рассказы о похвале, ни капли не смущалась, ведь знала, что буду всеобщим разочарованием. Знала, что мало будет людей, которые меня полюбят за мои умственные способности. Я просто знала, кто я есть. Иногда говорят, что ты то, что ты ешь. Так вот, в тот период я ничего не ела. Я надеялась, что кто-то поймет мой такой метод протеста, но мне не встречался ни один человек, кто бы меня понял.
С тех самых пор я так и не нашла человека, который бы меня понимал. Я находила друзей, подруг, парней и быстро входила в их круг доверия, ведь я подстраивалась под каждого, забывая ту, которой была. И спустя много лет я так и не смогла вспомнить. Слишком много времени я потратила на притворство, и процесс становления химерой был необратим. С каждым человеком я была разной, а оставаясь наедине с собой, я становилась никем.
Мой обычный день состоял из утренних попыток встать с кровати, завтрака из маленькой порции йогурта или заварной овсянки, которую терпеть не могу и по сей день. Потом я бежала в университет, где проводила полдня. Возвращаясь в общежитие, я писала рассказ, а приходя, садилась за уроки. Когда же я все заканчивала, было время для сна. Так проходил каждый мой день. Ничего не менялось, разве что крохотные начисления за книги росли на пару фунтов каждую неделю. Но и это был прогресс и хоть какая-то копеечка на еду. Денег у меня было мало.
Меня спонсировала мама, живя на не особо богатой Родине, а государство Англии оплачивало мою учебу в лучшем архитектурном университете страны. Понятия не имею, как я попала в это место, тем не менее, я где-то в середине списка успеваемости потока только благодаря усердному выполнению работ. Таланта к этой сфере искусства у меня не было. Все-таки я была права, когда говорила своей матери, что эта работа не для меня, и я все равно буду красить стены, как и она в свое время. Все мне говорят на это, что с каким настроем пойдешь, так все и будет. Гадкая ложь. Я с победным флагом и полной надежд головой ходила в двенадцать издательств Лондона, а приняли книги только в тринадцатом.
Моя практика была в какой-то большой фирме, по счастливой случайности, выбравшей себе на работу меня. Мне дали всего два проекта маленьких домиков, которые я выполнила по всем стандартам, так что клиентам понравилось, а все остальное – неважно. Но начальники не были в восторге, поэтому не давали мне больше работу.
Тем не менее, в деньгах я нуждалась и согласилась быть художником-декоратором. С десяти лет я училась делать различные декоративные штукатурки. Когда мои работодатели услышали это, они сразу выдали мне книгу с инструкцией выполнения каждого вида штукатурки и отправили на проверку в маловажном объекте. Результат им понравился, ведь я вместе с гранитом науки грызла гранит штукатурки. Мой босс предоставлял чужие проекты университету под видом моих, а я работала их главным художником. Я рисовала на стенах различные картины, портреты и вылепливала рельеф. Моя зарплата была редкой, работа требовала немного времени, а деньги были хорошие.
Часто объекты, на которые я выходила, были собственностью известных личностей. Я часто видела дворцы, стоящие за городом, и дворцы в многоквартирных домах.
Однажды заказ был на семейный портрет в небольшой законченной квартире. Хозяева уже жили там, поэтому я могла работать всего пару часов вечером, а не ночами напролет. Из-за этого моя работа затянулась, но я смогла близко познакомиться с хозяйкой квартиры.
Женщина тридцати лет с мужем и ребенком были хозяевами квартиры. Постоянной обитательницей дома была мать семейства. Она часто разговаривала со мной и угощала чем-нибудь, что было единственной здоровой едой каждый мой день. Если коротко, то она была очень красивой худенькой девушкой. У нее были светло-голубые глаза, бледная кожа и густые темные волосы. Она была очень дружелюбной и милой, хотя была известной актрисой, и вполне возможно, что это был только ее образ. Хотя не было никаких входов и выходов из роли, так что можно смело говорить, что Карина Савиано была очень хорошей, достойной женщиной.
Однажды она показала мне книги, которые купила утром того дня, что я пришла. Она начала читать первую часть трилогии в Интернете, но она ее заинтересовала, и Карина купила все книги в бумажном переплете. Это было мое творчество. Моя ничем не особенная трилогия смогла кого-то заинтересовать. Это была лучшая новость за все последние три года, что я жила в Англии.
Карина читала мне вслух с упоением, наслаждаясь каждым словом книги. Я не решилась говорить о своем авторстве, ведь кто поверит, что обычный художник стен написал «шедевр чувств и сражений», как говорила она? Правильно, никто.
