Светлана.
– Слушай, Светка, вы с Андреем жили? – дрожащим голосом спросила Таня. – Как муж и жена я имею в виду?
– В том-то и дело, что нет. Я сдуру за другого хлестанула. Насолить, видишь, хотела. – Светлана вдруг почувствовала себя до отчуждения одинокой и никому не нужной. – Ты как насчет «покрепче»? Не хочешь выпить?
– Нет, – сказала Таня.
– Ну и не пей. Ложись спать. Тебе завтра вставать рано.
Светлана достала раскладушку, постелила постель. Таня легла, накрывшись толстым ватным одеялом. За сегодняшний день у нее было столько впечатлений, сколько иногда не набиралось и за целый год. Она думала о Светлане, и ей было жаль ее. Тане казалось, что Светлана достойна лучшей судьбы. Но ее мысли тут же перескочили на Андрея. Им она не хотела делиться ни с кем.
Новый хозяин
Свой первый рабочий день Остудин начал с планерки, на которую пригласил всех начальников цехов и отделов. Они сидели перед ним за длинным столом, он поднимал каждого и просил доложить, чем занимается служба сегодня и что намечает сделать в течение недели. О более дальних перспективах спрашивать не было нужды, они становились ясными из ближайших действий. И сразу начались выяснения отношений, требования, обещания. Он словно был не в кабинете начальника нефтеразведочной экспедиции, а в своей родной конторе в Поволжье. И здесь, оказывается, кому-то чего-то не хватало, кто-то кому-то был должен.
Он молча слушал, отмечая по накалу претензий главные вопросы, в которые должен вмешаться. Прежде всего надо было побывать в вышкомонтажном и транспортном цехах. К ним претензий больше всего. Потом переговорить с начальником ОРСа. Остальное можно решать, как говорят в таких случаях, в рабочем порядке.
Закончив планерку, Остудин направился в цехи. Он предполагал завершить дела там до обеда. Но как только зашел к вышкомонтажникам, понял, что увяз надолго. Начальник цеха Базаров выложил перед ним такую кучу проблем, в которых черт ногу сломает. Пришлось разбираться с ними.
Из вышкомонтажного Роман Иванович пошел в цех транспортный. На его начальника, Николая Афанасьевича Галайбу, он обратил внимание еще вчера, при знакомстве в конторе экспедиции. Сегодня разглядел не торопясь. Крупный, круглолицый парень со светлыми волосами и неторопливым южнорусским говором. У Галайбы были длинные, отвисшие усы запорожского казака, и он время от времени оглаживал их ладонью.
– Давно вы здесь? – поинтересовался Остудин.
– Да уж третий год северные полностью получаю.
Остудин прикинул: полновесные северные надбавки выплачиваются после пяти лет работы. Следовательно, Галайба в экспедиции восьмой год.
– Не скучаете по Украине?
– Та я ж не с Украйны, я с Кубани.
– Был сейчас у Базарова, – выдержав небольшую паузу, сказал Остудин. – Жалуется на вас. Не даете транспорт. Грузы перевозить не на чем.
– Робить лучше надо, а не шукать повинных. Станков готовых нема, вот он и шукает козла отпущення.
