всякий случай обескураженно развел руками.
– Совсем не курю. – Вроде и не соврал, и заначка целее будет, ведь таким только покажи, мигом все до крошки вытащат. – Обычное дело для моего времени, кстати. Все о здоровье заботятся, физкультурой занимаются, хотя, надо признать, и живут лет до восьмидесяти в среднем. Это если в Японии или Франции, а в России на десяток поменьше выходит…
– Ты лучше скажи, когда СССР до доски дойдет? – нетерпеливо перебил мое многословие Гвидон. – Рвет меня это дело, вот как орлов на твоей бирке{55} увидел, так, считай, сна лишился, а потом и грязи наелся{56}, тебя разыскивая.
– Так и меня без документов в ЧК загребли, чужое имя и дело навесили и вот на Соловки отправили, – поспешил «отдариться» я. – А что до СССР… Так он до тысяча девятьсот девяносто первого года доживет.
– Ни хрена себе! – ошеломленно помотал головой пахан. Затем, явно в расстроенных чувствах, толкнул краткую энергичную речь из непостижимой смеси матерных и блатных слов.
Я же прикидывал, о каких фактах из истории страны стоит рассказывать, а какие лучше бы придержать. Ну вот, к примеру, зачем Степану Никодимычу знать о ядерном оружии? Или о космических кораблях?
– И какого хрена тебя в наш «барак» понесло? – отругавшись всласть, продолжил расспросы Князь Гвидон.
– Сам бы хотел знать! Шел себе по улице к товарищу, никого не трогал, зашел в парадное, смотрю, что-то не то: покрашено не так, двери иные… Вышел обратно на улицу – и хоп! Вместо две тысячи четырнадцатого года в тысяча девятьсот двадцать шестом. Причем никакая наука нашего времени даже и помыслить не может о подобном эффекте! Только чудом или инопланетянами такое объяснить можно, и никак иначе.
– А назад откинуться? – с плохо скрываемой надеждой спросил Гвидон.
– Как только ни пытался, – неподдельно расстроился я. – И так заходил, и иначе, и ждал, и прыгал… В общем, все, что мог, сделал. Ничего не помогло.
– Галоши не заливаешь?{57}
Пахан поймал мой взгляд, но я понял смысл вопроса по интонации и не подумал лукавить.
– Хоть чем поклянусь! – И добавил, попробовав призвать в союзники логику: – Если бы мог, зачем год в Шпалерке болтаться? Объяснился бы с чекистами: так, мол, и так, вышло чудо чудное, пользуйтесь, пока можно. А без дороги назад… Еще и документов нет.
Князь явно расстроился.
– Но погодь… Вот не ковырнула бы моя братва твои картинки, так бы и сдался в ЧК?
– Ну да, – не стал запираться я. – Сами же видели, как документы оформлены, так что надеялся – поверят… Почему нет? Со знанием будущего многих ошибок можно избежать, миллионы людей спасти, ресурсы сохранить, если повезет – построить социализм не как получилось, а правильно, например по-шведски или по-китайски.
– Ладно, брякай, что же нас ждет, – поморщился от моего пафоса пахан. – И без туфты!
Подробный
Бирка, картины – паспорт и документы.
Грязи наелся – был арестован.
Заливать галоши – обманывать.
